Однако, учитывая принципиальную позицию, на которой стоит генерал Моро, а также, возможно, скорое начало войны против французского правительства, дайте понять генералу, что, поступив на русскую службу, он будет находиться под защитой нашего государя от преследований его врагов и сможет поселиться в любом городе Российской империи по его усмотрению.

Одновременно дайте ему понять, что мы были бы рады предоставить ему возможность применить свои блестящие военные таланты и боевой опыт, чтобы как можно скорее закончить войну, которая, в случае, если она начнется, будет иметь своей целью умерить безграничные амбиции Бонапарта, деспотизм которого одинаково несовместим как с миром в Европе, так и со спокойствием внутри Франции…

Объясните генералу, что наш государь ясно представляет себе разницу между французским народом и удачливым авантюристом, который угнетает французскую нацию… и что Европа борется не с французским народом, а как раз, наоборот, за французский народ с целью свержения ига, под которым он стонет…

Кроме того, постарайтесь убедить генерала в том, что Его Величество Император Всероссийский твердо намерен уважать и соблюдать права личности, частную собственность каждого гражданина и, в частности, тех, кто приобрел собственность при распродаже национального достояния…

И, наконец, вы убедите генерала в том, что наш государь никоим образом не собирается стеснять или ущемлять права французского народа, и выбор нации во всем, что касается внутренней политики, будет неукоснительно соблюдаться. Никто не заставит ее сделать выбор в пользу дома Бурбонов…

В случае, если все вышеприведенные доводы произведут на генерала желаемый эффект, вы пригласите его возглавить любую из наших армий, дислоцированных либо в Германии, либо в Италии по его усмотрению».

Не успев прибыть в Испанию, Строганов получает новое письмо от Чарторижского:

«Я с сожалением узнал, что генерал Моро отплыл в Америку. Постарайтесь найти надежного человека, способного выполнить это поручение и отправиться в Североамериканские Соединенные Штаты…»

Надежного человека нашел сам Чарторижский. Узнав, что молодой чиновник Министерства иностранных дел граф Федор Пален (сын П.А. Палена — участника заговора против Павла I) уже встречался с генералом Моро в Париже, попросил его рассказать об этой встрече и, поняв, что молодой человек отличается незаурядными дипломатическими способностями, решил поручить ему эту деликатную миссию.

Вот что сказал князь Чарторижский графу Палену:

«Вам надлежит отправиться в Соединенные Штаты в качестве частного лица. Вы возобновите контакты с генералом Моро и деликатно предложите ему поступить на русскую службу. Чуть позже вы получите конкретные и строго конфиденциальные инструкции о том, что вам нужно будет сделать».

Вскоре граф Пален покинул Санкт-Петербург и устремился к берегам туманного Альбиона, где ему нужно было пересесть на корабль, отплывающий в Нью-Йорк.

Однако, находясь в Лондоне, он получает срочную депешу: «Воздержаться на некоторое время от поездки в США».

Дело в том, что военные действия между Наполеоном и третьей коалицией, включавшей Англию, Австрию и Россию, начались несколько раньше, чем планировали в Санкт-Петербурге. В этой связи было принято решение, что уже поздно звать Моро на помощь.

Так оно и оказалось. 20 октября 1805 года австрийский генерал Мак капитулировал в Ульме, а 2 декабря 1805 года Наполеон одержал свою знаменитую победу при Аустерлице.

Потерпев поражение в войне, русская армия откатилась к своим границам. Чарторижского сменил генерал барон Будберг, и уже никто в столице Российской империи не думал о том, как использовать генерала Моро.

Однако ровно через год русский посол в Мадриде граф Строганов решил вновь напомнить своему правительству о славном герое Гогенлиндена.

В письме от 5 октября 1806 года, за 9 дней до битвы под Йеной, о которой он, естественно, ничего не знал, Строганов пишет:

«В одной из бесед с принцем Мира (Годой. — А. З.)он мне сообщил, что был весьма удивлен, что союзные державы в ходе последней войны против французского правительства не подумали о том, чтобы вверить генералу Моро одну из своих армий.

Одновременно он сообщил мне, что поддерживает постоянную переписку с Моро и что не далее как вчера получил от него письмо, в котором генерал ясно дает понять, что он думает поступить на службу в армию одной из наиболее сильных держав Европы, которая сможет дать ему гарантии от преследований Бонапарта».

Правда ли то, что Моро мог поддерживать постоянную переписку с Годоем?

На наш взгляд, с одной стороны, это похоже на правду, так как Моро пробыл в Испании чуть больше года и за это время мог иметь контакты с принцем Мира. Однако, с другой стороны, факт поддержки переписки с этим человеком на постоянной основе нам представляется маловероятным по двум причинам. Во-первых, потому что английская морская блокада Европейского континента не позволяла обмена корреспонденцией между Соединенными Штатами и Испанией. И во-вторых, ни все предыдущие историки Моро, ни мы не нашли каких-либо следов этой переписки ни в одном архиве Европы, США и России.