Но Меламори вошла, не дожидаясь приглашения.

— Там сэр Нумминорих страдает, — объявила она. — У него нос вчера отказал, и парень до сих пор ничего не может унюхать. Нумми думает, что теперь ему придется уйти из Тайного Сыска, поскольку нюхач он хороший, а больше ничего толком пока не умеет… Неужели ничего нельзя сделать с его носом?

— Можно, — пожал плечами сэр Джуффин. — Но не нужно. Знаю я этот порошок, который был рассыпан в доме Епы Боблы. «Ташайская смесь», сущие пустяки. И полудюжины дней не пройдет, как его драгоценный нос будет в полном порядке!

— А почему вы ему об этом не сказали? — изумилась Меламори. — Он же думает, что все пошло прахом!

— Иногда человек должен думать, что «все пошло прахом», — строго сказал шеф. — Это неприятно, но чрезвычайно полезно, как все горькие лекарства. Впрочем, теперь можешь его успокоить. Парень и так почти сутки провисел между небом и землей, ощущая себя бесполезным куском мяса. Для начала вполне достаточно.

Меламори опрометью понеслась в Зал Общей Работы, дабы сообщить Нумминориху эту радостную весть. Несколько секунд спустя оттуда раздался боевой клич арварохских мечников и ужасающий грохот. Когда я выглянул за дверь, сэр Нумминорих Кута, наш штатный нюхач, раскачивался на огромной старинной люстре, которая уже много лет висит исключительно в качестве не то украшения, не то своеобразного спортивного снаряда — поскольку свечами, для которых она предназначена, давным-давно никто не пользуется.

— Я остаюсь в Тайном Сыске, Макс! — восхищенно сообщил он мне, продолжая раскачивать люстру.

— Да, если не погибнешь в неравной борьбе с земным притяжением, — кивнул я. — На твоем месте я бы так не рисковал: она же старая, эта люстра! И висит, как я подозреваю, на ржавом, трухлявом крюке…

— Ни фига не на трухлявом! Ты забываешь, что я — признанный эксперт по антиквариату! — Нумминорих показал мне язык. — Когда я вижу старинную люстру, я сразу понимаю, можно на ней прокатиться или нет.

— Ну просто Карлсон какой-то! — сказал я Джуффину, который тоже пришел полюбоваться этим зрелищем.

Тот понимающе кивнул, поскольку был крупным специалистом по мультфильмам моей родины.

— Кто такой Карлсон? — спросил Нумминорих, не слезая с люстры. — Какой-нибудь древний Магистр?

Мы с Джуффином переглянулись и заржали. Меламори обиженно надулась: она тоже не знала, кто такой Карлсон.

— Ага, Магистр, — сквозь смех сказал я. — Вроде Лойсо Пондохвы, только маленький, толстенький и с пропеллером на заднице…

— Слезай с люстры, сэр Тайный сыщик, — наконец потребовал Джуффин. — И постарайся сделать вид, что ты дежуришь по Управлению. А то еще принесет нелегкая какого-нибудь посетителя…

Как ни странно, Нумминорих тут же спрыгнул с люстры и уселся за стол, старательно придавая своему счастливому лицу серьезное выражение. А мы вернулись в кабинет, и Джуффин приступил к рассказу о беспримерном подвиге сэра Кофы Йоха.

— Кофа приехал вскоре после того, как ты, Макс, отправился домой. К этому времени я уже успел заказать кувшин свежей камры из «Обжоры». Так что на моем столе стояло целых два кувшина. Это я вам к тому рассказываю, чтобы до вас дошло: у него был выбор. И когда Кофа потянулся к тому кувшину, над которым поработал сэр Мелифаро, я сразу подумал, что нашим ребятишкам, решившим поиграть в Великих Магистров, отчаянно везет. В ближайшие несколько суток — поскольку Мелифаро не пожалел грёма для лучшего друга! — не будет никакой погони и никаких поисков. Так что они могут спокойно уносить ноги из Ехо. Если ты помнишь, Макс, я говорил тебе, что такой вариант меня вполне устраивает… Но в любом случае, я уже принял решение не вмешиваться, а потому спокойно наблюдал, как последняя надежда Тайного Сыска ублажает себя едва теплой камрой пополам с грёмом. Можете себе представить: Кофа выпил все, до последней капли. Я же честно выполнил свой долг: подробно пересказал все, что мы успели узнать, и благословил его на охоту. Кофа, надо отдать ему должное, терпеливо меня выслушал, а потом пулей вылетел из моего кабинета, на бегу меняя внешность. И я мог спорить на что угодно, что основная причина его спешки — отнюдь не азарт охотника.

— Ты проиграл мне десять корон, Макс! — выпалила Меламори. И виновато покосилась на Джуффина: — Извините, сэр, я не хотела вас перебивать…

— Ничего, девочка. Десять корон — святое дело, — усмехнулся Джуффин. — На что ты их потратишь?

— Обожрется мороженым до потери памяти, — нежно сказал я.

— Обожрусь! — мечтательно согласилась Меламори. — Отправлюсь в свое любимое кафе, в полном одиночестве, без всяких там слабонервных господ сопровождающих, которые каждые четверть часа заботливо спрашивают, не стоит ли мне остановиться…

— Мороженое? На все десять корон? — Джуффин недоверчиво покачал головой. — Будь осторожна, незабвенная. Теперь и я начинаю беспокоиться: не так уж легко найти хорошего Мастера Преследования…

— Она еще и птицу кульох убивает одним криком! — гордо заметил я.

— Тем более. С такими талантами нужно оставаться в живых как можно дольше, — заключил шеф.

— Ладно уж, я разделю это удовольствие на два приема. Только ради вас, сэр, — неохотно согласилась Меламори. — И все-таки, что было с Кофой? Как я понимаю, он пошел в Квартал Свиданий… А я-то была уверена, что у него роман с Кекки. Уже все?

— Нет, почему же, — пожал плечами Джуффин. — Просто у нашего Кофы очень развито чувство долга. Он решил, что грех это — надолго оставлять Ехо без Мастера Слышащего. Поскольку леди Кекки Туотли — его ученица, Кофа попросил ее взять на себя все дела, а сам…

Меламори рассмеялась, уронив голову на руки.

— Хорошо, что у тебя не очень развито чувство долга, Макс! — сквозь смех выговорила она. — Простите, Джуффин, что-то я вас все время перебиваю… Но я просто ничего не могу с собой поделать!