– Знаешь, милая, я тебе сейчас расскажу одну историю.

Он отпустл меня и глубоко вздохнул. Повернувшись, я посмотрела на него. Он повернулся на спину и, скрестив свои руки у себя за головой, уставился в потолок. Я увидела, как одна единственная слеза скатилась по его щеке.

– Знаешь, я знал одного парня...- начал он.
– В шесть лет он впервые понял, что его отец бил его мать. Он ругал ее на чем свет стоит и грозил ей убить ее, если она когда-нибудь посмеет уйти от него. Мальчик часто слышал, как плакала его мама, прежде чем пойти спать. Он тогда многого не понимал, но, однако знал, что его папа причинял боль маме. Он думал, чем бы помочь своей маме, но не мог найти никакого выхода, поэтому не делал ничего. Когда этот девятилетний мальчик однажды проснулся в школьный день и спустился вниз, чтобы поздороваться со своей матерью, он обнаружил внизу своего отца с запиской в руках. Ничего не ожидая, он спросил, где была мама, в ответ, на что отец впервые его ударил. Когда через неделю его мама все еще не вернулась, мальчик все понял. Она ушла. Она оставила его в одиночестве. Отец начал избивать этого мальчика по малейшему поводу. Как только парню стукнуло восемнадцать, он съехал и заявил в полицию на своего отца.

Я обхватила Тайлера рукой и успокаивающе гладила его по руке. Он моргнул один, два раза, и, казалось, превратился опять в самого себя.

– Что я тебе хочу этим сказать это то, что каждый имеет свою такую историю. Чтобы ни произошло в прошлом человека, он должен научиться с этим жить. Потому что в итоге ты все равно ничего не сможешь изменить, как бы сильно ты этого ни желала.

Он еще немного полежал со мной, потом, легко поцеловав меня в лоб, ушел, сказав на прощание только:

– Подумай об этом.

Глава 8

Все одинаковы!

Я открыла глаза и посмотрела из окна. Дождь. Такое ощущение, что весь мир грустил вместе со мной. Как будто небо плакало вместе со мной и тут же я почувствовала себя немного лучше. Я медленно поднялась и подошла к зеркалу на стене. Определение "ужасоно" было бы слишком приуменьшенным для описания моего внешнего вида. Мои глаза были опухшими и красными от постоянных рыданий и я выглядела, как живой мертвец.

Я прошла в ванную и встала под душ. Что же случилось со мной?

Я разве не поклялась себе не иметь никогда такие моменты слабости? Я разве не поклялась больше никогда не причинять такие волнения Джейдену и Дину? Нет, я должна была опять превратиться в ту маленькую и слабую Милу и причинить им так много забот! При этом я так хорошо построила вокруг себя стену. Все всегда покупались и верили мне, что я счастлива.

Я должна была быть сильной! Я должна была всегда быть готова прийти на помощь другим! Если бы они увидели, как мне плохо, они бы сошли с ума.

В конце концов, я была Милой. Веселая, сильная, самоуверенная Мила, которую никто не мог сломать, к которой всегда можно было прийти с проблемой или если кому-то было плохо.

Что тогда сделали бы люди, если бы увидели, что на самом деле я была такой же сломанной, как и они? Что даже я иногда больше не могла ничего сделать?

Я глубоко вздохнула и подошла к раковине, где при помощи косметики стерла всю усталость со своего лица и, закутавшись в большое полотенце, вернулась в свою комнату.

Войдя, я увидела Тайлера, удобно устроившегося на моей кровати и смотрящего в потолок.

Когда я прочистила горло, он повернулся ко мне.

– Как ты себя чувствуешь?
– спросил он мягко.

– Хорошо. Ты не мог бы выйти? Я бы хотела переодеться, - ответила я спокойно.

– Я же все равно уже все видел, - закатил он глаза.

Пожав плечами, я выпустила полотенце из рук, из-за чего оно упало к мои ногам. В этом уж он был прав.

Я заметила его взгляд, полный желания, на мне, однако, проигнорировав его, надела нижнее белье.

– Что ты сегодня будешь делать?
– спросила я его.

– Для начала мне нужен ледяной душ.

Подойдя к нему, я его легонько ударила в плечо.

– Идиот.

Он криво улыбнулся.

– А что ты сегодня делаешь?
– вернул он мне мой же вопрос.

– Думаю, пойду на пробежку. Под дождем это всегда так освобождающе.

– Можно пойти с тобой?
– спросил он и выглядел в этот момент, как маленький школьник, выпрашивающий кекс.

– Конечно.

И вот он уже вылетел из комнаты, чтобы переодеться.

Натянув быстро спортивные штаны, облегающую майку и непромокаемую толстовку, я побежала вниз, где Тайлер как раз завязывал шнурки на своих кроссовках.

– А где все остальные?
– спросила я со скептицизмом, так как я еще не столкнулась ни с одним из неандертальцев, которые обычно начинали мне действовать на нервы с самого утра.

– У родителей Шона. У его мамы день рождения.

– А ты почему здесь тогда?

– Ну... Дин хотел остаться здесь, но я вызвался принести такую большую жертву и провести с тобой весь день,- подмигнул мне этот дурак.