Я выковыриваю грязь из–под ногтей, в то время как Донор Спермы ведет очень серьезный разговор.

– Вообще–то технически я упала на него, – говорю я, вытаскивая из волос спёкшуюся грязь. – А вот как оказалась верхом на нем не припомню.

Мы сидим на газоне перед домом моей бабушки/тети/дяди/кузенов. Рон снова зачесал волосы рукой.

Нас окружает бесконечная тишина. Должна ли я объяснить ему случившиеся? Я не боюсь признаться в том, что сама хочу контролировать свою жизнь.

Не подумав, я ляпнула:

– Я чувствовала, как все за мной наблюдают и анализируют каждое движение. Мне это наскучило, и я убежала.

– Ты целовалась с Эйви?

– Кто такой Эйви?

ДС посмотрел на меня своим взглядом ты–должно–быть–шутишь.

Я поднялась.

– Нет! Почему ты так решил? Так сказала кузина Снотти? Послушай, там были бешеные собаки, которые преследовали меня…

Он посмотрел на щенка, который, видимо, не понимал, что мои ноги не его личная площадка.

– Как этот?

Я встряхнула его с ноги.

– Нет. Да. Ладно, они были похожи на него, только намного больше. Потом, я побежала и упала на парня Снотти.

– Ее зовут О.С.Н.А.Т. О’Снат. Это имя красивое.

– Но только не там, откуда я родом.

– Просто… просто дай ей шанс. Не суди ее, пока не познакомишься с ней поближе.

Мне хотелось возразить ДС, сказать, что Снотти возненавидела меня до того, как узнала меня, но я промолчала. Сейчас я не спорю лишь потому, что устала и хочу спать. Обычно я всегда готова к словесной перепалке.

– Хорошо.

– И прекрати называть ее Снотти.

Боже, ты рассказываешь ему немного, а он, как пылесос: хочет всосать всю грязь, а не только маленькие пушинки.

– Ладно. Где Савта? Я готова познакомиться с ней, но только без зрителей.

– Она отдыхает в своей комнате. Без зрителей, я обещаю.

Сейчас мне хочется обнять ДС, но я немного странно чувствую себя, ведь в последние годы я не обнимала его.

ДС поднялся, и я последовала за ним в дом. Когда мы зашли дом, из кухни пахло свежеиспеченным хлебом, и мой желудок проурчал.

– Идите кушать, – сказала Дода Юки. Ее настроение немного ухудшилось. Это потому что она думает, будто я целовалась с парнем О.С.Н.А.Т.?

– Спасибо, но я не голодна, – я слишком нервничаю, для того чтобы есть.

Рон проводил меня в небольшую комнату, расположенную в задней части дома. Я заглянула в комнату.

Савта лежала на кровати. Когда я вошла, она села.

Я сглотнула и закрыла позади себя дверь. Комната маленькая, на полу уложена плитка, и стены из белого бетона. Шторы занавешены, поэтому в комнате полумрак. Но эта была обстановка, которую я хотела. Я не хочу, чтобы окружающий мир вторгся в наш разговор.

– Привет, Савта. Я Эми, – пока я говорила, мой голос дрожал, заставляя чувствовать себя немного глупо.

Кивнув, она похлопала по свободному месту на своей кровати.

– Эми, иди сюда. Посиди со мной.

Медленными маленькими шажками я направилась к кровати. Когда я подошла к кровати, я осторожно села на край. К моему удивлению, она взяла меня за руку.

– Ты действительно больна? – настороженно спросила я.

– Со мной все будет хорошо. Знаешь, врачи любят поднимать шум из ничего.

– Рон думает, что ты серьезно больна, – сказав это, мне немедленно захотелось забрать слова обратно.

Она покачала головой.

– Твоему папе нужно обследовать «cup». На иврите это означает «голова». Представь себе, он шестнадцать лет держал меня вдали от внучки.

– Да, – я прислонилась к ней. Мне нравится моя Савта.

– Расскажи мне о своей маме, – сказала она, меняя тему разговора.

Как мне описать свою маму?

– Она слишком красива, что бы быть матерью. Она работает на высокооплачиваемой должности. Она постоянно работает и поэтому у нее немного друзей.

Я наблюдаю за реакцией Савты.

– Расскажи мне о себе.

– Я хорошо учусь. Мою лучшая подруга, Джессика, еврейка… – я специально добавила эту маленькую деталь. – Мне нравится играть в теннис, кататься на лыжах и ходить по магазинам.

Она кивнула.

– Эми, я рада с тобой познакомиться. Ты кажешься мне очень энергичной и интересной девочкой.

– Да, но я не очень позитивна, – я нервно покусываю нижнюю губу. Рано или поздно она поймет, что ошибается на счет меня, поэтому я поставила ее перед фактом.