– Я, разумеется, женщина, – сказала леди Сотофа. – И хвала магистрам. Мало ли кем мне приходится иногда становиться. Я ещё и дикой кошкой по саду иногда бегаю и птицей летаю, хотя удовольствия тут мало. Но ничего не поделаешь, надо – значит, надо. Невозможно присматривать за делами этого грешного ордена, будучи кем-то одним. У женщин Семилистника свои секреты, у мужчин – свои, и друг другу они не доверятся, что хочешь, то и делай. Даже у деревьев в этом саду, дырку над ними в небе, тоже имеются тайны, и лучше быть в курсе, чем оставаться в неведении. К тому же старому прохвосту Нуфлину кажется, что, если я узнаю о его выкрутасах не все, а, скажем, только половину, его задница будет прикрыта более надёжно. Тогда как на самом деле, конечно же, ровно наоборот. Впрочем, тебя это не касается. Джуффин сказал, тебе нужно порыться в нашей библиотеке. Нет проблем. Боюсь, за последнюю дюжину лет ты первый, кому это приспичило. Книги будут рады, что хоть кто-то ими заинтересовался. Пошли.

– Ты что, просто приведёшь его в библиотеку и там оставишь? – с сомнением спросил Чиффа.

– Совершенно верно. Просто приведу и оставлю.

– А это не слишком?

– В самый раз, – отрезала леди Сотофа. – Ну что ты на меня уставился? За кого ты меня принимаешь, Джуффин? Разумеется, его никто не увидит. И не услышит. И не учует. И вообще никому в голову не придёт заходить в библиотеку, пока твой мальчик будет там сидеть. Просто вот не захочется, и все тут. Подумает: «Да на кой мне сдались эти книжки?» – и пойдёт себе мимо. Можно подумать, ты со мной первый день знаком.

– В том-то и проблема, что не первый день и не первый год, – ухмыльнулся он. – Мне все кажется, что ты – просто бестолковая красотка с окраины. Ничего не могу с собой поделать.

– И не делай, – рассмеялась она. – Должен же хоть кто-нибудь в Мире думать обо мне хорошо. Пока ты помнишь меня бестолковой красоткой с окраины Кеттари, я молода и бессмертна. Поэтому, будь добр, продолжай в том же духе.

– Можно подумать, ты не знаешь других способов оставаться молодой и бессмертной.

– Знаю, конечно. Ещё семьсот тридцать два способа, если быть точной. Но этот – единственный, когда мне самой вообще ничего не надо делать. Подожди меня тут, если у тебя есть время. Я отведу мальчика в библиотеку и вернусь. Пошли-пошли. – Она легонько подтолкнула меня в спину. – Никто тебя не заметит, верь мне. Все будет очень хорошо. В библиотеке и вообще – потом. Всегда.

Её прикосновение произвело сокрушительное действие – тело моё ликовало, а разум не то чтобы вовсе умолк, но притих, в точности как это случалось в детстве, если я подолгу лежал в траве и разглядывал плывущие по небу разноцветные облака – ещё не сон, но уже не бодрствование. Я пошёл за ней как заворожённый, довольно слабо осознавая, что я делаю и зачем, но ритмично дышать не прекращал, рассудив, что если уж это упражнение помогло мне в Хумгате, то и сейчас, пожалуй, не помешает.

– Мне нравится, как ты устроен, – говорила леди Сотофа, пока мы шли через сад. – Очень легко впадаешь в транс, отличный медиум, идеальный сновидец, для мальчика такое сочетание качеств большая редкость и большая удача, даже слишком. Скажу Джуффину, чтобы учил тебя помедленней, и сам не торопись, спешить тебе никак нельзя, один раз уже поспешил, сам себя обогнал, и что хорошего? Хвала магистрам, хоть жив остался… А сюда тебе, пожалуй, придётся залезать на четвереньках, извини, но это ближайший вход в наши подвалы, меня вполне устраивает, а больше никто им не пользуется. Ну, давай же!

Мне действительно пришлось встать на четвереньки, чтобы пролезть в отверстие, которое могло бы называться подвальным окном, если бы было проделано в стене дома или, скажем, сарая. Но оно скрывалось в густой траве, само по себе, никакой стены и в помине не было, так что, по идее, я должен был бы уткнуться носом все в ту же траву, но вместо этого оказался в узком коридоре, освещённом яркими грибными фонарями. Низкий сводчатый потолок производил гнетущее впечатление, но присутствие леди Сотофы, которая последовала за мной, исправило положение – в том смысле, что я снова перестал придавать значение чему бы то ни было, в том числе и высоте потолка.

– Смешной вход, да? – спросила она, неожиданно по-свойски толкнув меня локтем в бок. – Впрочем, у тебя, кажется, нет вкуса к комической составляющей жизни. Ты много теряешь; с другой стороны, даже этому можно научиться, было бы желание. Пошли-пошли. Это ещё не библиотека.

Некоторое время мы шли молча, потом леди Сотофа снова заговорила:

– Наша библиотека устроена чрезвычайно разумно и удобно. Не сомневаюсь, уж ты-то сумеешь оценить. В первую очередь тебе важно знать вот что. У нас нет ни каталога, ни алфавитного указателя, ни даже более-менее осмысленной расстановки книг, которая могла бы помочь при поиске.

На этом месте я, можно сказать, очнулся. Значит, вот что она считает чрезвычайно разумно и удобно устроенной библиотекой. Ну-ну.

– Чтобы получить какую-то конкретную книгу, достаточно произнести её название – вслух или про себя, не имеет значения. И книга отзовётся. Как именно она отзовётся, никогда заранее не знаешь. Некоторые книги сами падают в руки, некоторые начинают светиться, некоторые поют, некоторые кричат: «Я тут, болван!» – или ещё что-нибудь похуже. В общем, получишь, что искал, будь уверен. Когда название нужной книги тебе неизвестно, все ещё интересней. Ты формулируешь вопрос и внимательно глядишь по сторонам, потому что вопить, светиться и подпрыгивать начинают все книги, имеющие хоть какое-то отношение к интересующей тебя теме. Если будешь с ними ласков – это, имей в виду, не метафора, наши книги очень любят, когда им гладят корешки, – они ещё и открываться станут в нужных тебе местах, сэкономишь кучу времени. Ясно тебе?