– Смотри не лопни, – они подошли к лифту. – Знаешь, а ты мне сейчас стала больше нравиться.

Оля радостно посмотрела на него. Он сказал, что она ему нравится, это же невероятно!

– Когда ты молчишь, ты милая, словно домашняя зверюшка. Если бы у тебя был хвост, ты бы им завиляла от радости. – Велорий зашел в лифт, посмеиваясь. – Всегда хотел иметь собачонку.

«Собачонку? Я – домашняя зверюшка? Ненавижу!!!»

Оля зашла в лифт и демонстративно отвернулась. За спиной она услышала смешок.

– Забавная, и не тявкаешь, – Велорий подул ей в ухо, и Оля, подскочив, повернулась к нему, готовясь дать отпор.

Внезапно свет погас и лифт остановился.

– Этого только не хватало! – недовольно буркнул Харламов.

«Только не это! Она не хочет снова сидеть в темноте! Пожалуйста, кто-нибудь, помогите».

Первое, что услышал Велорий, было громкое учащенное дыхание, а потом Оля стала изо всех сил стучать по дверцам лифта, надрывая и так больное горло.

– Выпустите меня! – захлебываясь, кричала она. – Пожалуйста, кто-нибудь, помогите!

– Эй, эй, успокойся! – Велорий схватил ее за плечи.

Оля, обезумев, не слышала его.

– Здесь темно, пожалуйста, кто-нибудь, мне страшно, пожалуйста, заберите меня отсюда…

Этот кошмар снова повторялся. Несмотря на духоту, ее трясло от холода, а тело покрылось липким потом.

– Страшно, я не хочу быть одна, – прошептала она, обхватив себя руками, словно вновь очутилась в том страшном месте как десять лет назад. Оля даже чувствовала скользкие, мокрые камни и страх, безумный страх. Но вдруг все исчезло, чьи-то теплые руки нежно обняли ее.

– Ты не одна, я с тобой, – прошептал Велорий.

– Не отпускай меня, – Оля вцепилась в него мертвой хваткой. – Только не исчезай.

– Я рядом и не отпущу тебя, Рыжик, – пообещал он.

– Вытащи меня отсюда.

Велорий нажал на кнопку вызова лифтера, из динамиков сразу же раздался голос:

– Вы застряли? Не волнуйтесь, через минуту лифт поедет.

– Видишь, скоро мы отсюда выберемся, – уверенно сказал юноша.

Как он и обещал, свет в лифте зажегся, и он стал подниматься. Но Оля так и не отпустила Велория, уткнувшись ему в грудь.

Харламов не стал разжимать ее задеревеневших пальцев, а вместе с ней вышел из злополучного лифта. Не произнеся ни слова, он повел ее к себе домой и усадил на стул.

– Я сделаю тебе чай, отпусти меня, – Оля не реагировала, она просто забыла, что до сих пор крепко сжимает его руку.

– Я не уйду, – Велорий медленно начал разгибать ее пальцы. – Я всего лишь приготовлю чай.

Ему удалось освободиться и он, стал заваривать чай. Когда чай был готов, она, сделав несколько глотков, немного пришла в себя. Дрожь постепенно начала утихать, и Оля стала согреваться.

– Извини меня, – прохрипела она.

– Не говори пока, – Велорий набрал мед в чайную ложку. – Открой рот, – приказал он.

Мед словно обволакивал горло, а горячий чай помог на время восстановить голос. Оля уже полностью пришла в себя, и причиной стала неожиданная забота Харламова. Это было так же невероятно как гром среди ясного неба. Постоянно игнорирующий или грубивший, немилосердно дразнящий парень вдруг стал нежным и заботливым. Возможно ли, что она начала нравиться? Оля улыбнулась. Ее неожиданная улыбка привела Велория в замешательство. Несколько минут назад ее трясло от страха и она была бледной до синевы, а сейчас Бестужева улыбается. И, самое главное, ее улыбка была искренней, можно сказать, даже счастливой.

– Смотрю, тебе стало лучше, – хмыкнул Харламов, скрестив руки на груди. – И чем вызвана такая радостная улыбка?

– Я думаю, что стала тебе нравиться, – кокетливо потупила она глаза. – И скоро ты взгляд отвести от меня не сможешь. Ты влюбишься в меня по уши.

Велорий быстро взглянул на девушку и кухню огласил его безудержный хохот. Он так сильно смеялся, что на глазах появились слезы.

– Ей Богу, ты – это нечто, – еле выговорил он сквозь смех.

– Зря смеешься, – важно сказала Бестужева. – Чтобы ты не говорил, но я тебе нравлюсь. Ты сам сказал, что я милая.

– Конечно, пудели все довольно милые.

Оля неосознанно пригладила свои кудряшки. Ее часто дразнили пуделем из-за непокорных волос, но услышать это от него было неприятно.

– Ненавижу тебя, – буркнула она в ответ.

– А недавно говорила, что любишь.

Оля хотела запротестовать, но …