Стояла глубокая ночь, когда решил перебежать море и попасть на Овидий. Как только добежал до берега, спрятался высоко на дереве и лег спать. Прошло пятьдесят часов с момента прошлого отдыха, организм просил перерыва.

Две трети пути пройдено и я уже на одном из островов между Конгулом и Овидием. Киты, морские чудовища, боевые корабли, рыбацкие лодки, ушедшие далеко в море - я видел очень много нового и по детские радовался каждой такой встрече. К вечеру второго дня смог добраться до Овидия и решил отдохнуть. Забрался на дерево и удивился, увидев обезьяну, глядевшую на меня, как на идиота. Она со мной даже едой поделилась и убежала на соседнее дерево. Скромный пятидесятый уровень местного населения для меня угрозы не представляют, к тому же они нейтральны ко мне. Так и вышел из игры.

Когда вернулся, обнаружил себя, на небольшом островке в открытом океане, недалеко было торнадо, вокруг море, шторм и сильными волнами. Полагаю, меня снесло вместе с деревом во время шторма. Надо будет запомнить такой эффект, от перемещения точки привязки.

Пришлось бежать по воде во время шторма и торнадо. От такой картины на душе стало даже веселее, давно я так не веселился. Уже к вечеру я дошел до первых людских городов. Все воспринимали меня абсолютно спокойно, а значит все хорошо и меня не разыскивают за незаконное вторжение в Никат и бегство от стражи. Хотя, меня там никто не знает, да и не поймали.

Пробежал мимо полей боя и сожжённых лесов, видел следы боя на полях. Я был в родных землях и всей душой это уже чувствую. Война, разруха, деревни, запахи леса и воды - все было так знакомо и приятно.

***

В кабинете были трое, царила атмосфера делового общения. Молодая девушка старалась убедить двух руководителей в необходимости увеличить финансирование своего проекта.

– Альфред, вы же видели, какие результаты дают мой проект! Дети стали легко адаптироваться к коллективу детдома. Количество драк и других инцидентов девиантного поведения резко снизилось. Все чего я прошу это увеличить число таких игровых центров.

– Вы хотите расширить свою программу, но какой нам в этом смысл. Мы считаем, что сама игра создает такие условия, а не ваш проект со зверинцем.

Элиза нахмурилась от такого утверждения.

– В моем предложении есть аналитические сводки двух фокус групп. В них показана четкая разница в поведении проблемных детей. Одна группа живет обычной жизнью, другая находится под моим надзором.

Мужчины переглянулись и кивнули друг другу.

– Что же мы согласны.

– А для чего нужен был весь этот фарс?

– Нам нужно было убедиться в том, что вы руководствуетесь в своих действиях логикой, а не женскими эмоциями и материнским инстинктом.

Такое высказывание ученому, было легким оскорблением. Но и в словах обоих мужчин есть доля истины.

– Я поняла вас.

– Вы получите увеличение бюджета проекта. Еще пять зверинцев будут открыты по всему миру Хризалиды. Отправьте список персонала проекта и смету расходов, как только у вас будет готово.

Мужчины встали и вышли из офиса. Элиза устав, откинулась на спинку кресла. Счастливая улыбка делала из нее невероятно привлекательную девушку. Она выбрала карьеру ученого и отказалась от семейной жизни, поэтому своих детей у нее не было. Ее проект позволял утолять потребность в заботе о ком-нибудь. Элиза, сама прекрасно это понимала, но умела контролировать все свои желания и проявления эмоций. Разговор с мужчинами это всегда разговор цифрами и фактами. Это, она им и предоставила.

– Мисс Донован, Анжи Ганет в сети и предлагает встретиться.
– Моро учтиво дождался конца беседы и только сейчас сказал Элизе эту новость.

– Какой невероятный день. А завтра со мной свяжутся пришельцы и скажут, что мне суждено спасти мир.

– Мисс Донован, сарказм неуместен. Это редкий случай, когда такие пациенты сами идут на контакт.

– Знаю...Прост день тяжёлый. Подключай его к моей комнате.

– Хорошо.

Элиза легла в капсулу и перенеслась в виртуальное пространство. Ее детская комната всегда навивала приятные воспоминания из детства.

Анжи стоял в центре комнаты. Мальчик выглядел счастливым и сейчас смотрелся, как самый обычный ребенок. Анжи указал на ухо.

– Нет, нас никто не слышит.