Сергей Сергеевич (притворяется глухим).Чего? Иди в машину, тебя отвезут в общагу... Тут сидеть не положено. Сейчас сюда приедут – вырвут этот пенёк с корнями...

Виктор Николаевич (посчитав, что пора и ему вступить в разговор).Зина, у меня к вам просьба...

Зинуля (перебивает).Извините, Виктор Николаевич, но я не буду с вами разговаривать, пока не займу своё место! Сергей Сергеевич, это мой кабинет! Виктор Николаевич меня вытурил из конторки, снял с поста – что же, у меня и места не должно быть?

Виктор Николаевич. Сергей Сергеевич, я прошу вас, уступите ей место.

Сергей Сергеевич. Да ради бога! (Вскакивает демонстративно с пенька).Давайте, давайте... Скоро она вам на голову сядет... Вместо пенька! В обнимку... Кое с кем!..

Зинуля (делает реверанс).Спасибо, Виктор Николаевич. (Садится на пенёк).Да, так я вас слушаю, Виктор Николаевич. (Изображает официальное лицо).Какой там у вас вопрос... То есть просьба?

Борис Павлович шумно, возмущенно вздохнул.

Виктор Николаевич. Зина, вы сейчас очень возбуждены... Я думаю, вам надо отдохнуть, поспать. А после обеда я специально высвобожу время, и мы подробно обо всём поговорим.

Зинуля. Ой, да я ни капельки не устала, вы что! Наоборот! Вы знаете, откуда я сейчас пришла?

Виктор Николаевич. Откуда же?

Зинуля. С того света!

Виктор Николаевич не знал, как реагировать,– на всякий случай воздел руки.

Зинуля. Вы думаете, я купаться пошла? Нет. Я пошла топиться. Серьёзно! Я уже подыскала подходящий камень, придумала, как его лифчиком к шее подвязать. Все было готово. А знаете, кто меня спас? Петренко! Я сидела там, на берегу... Прощалась... И вдруг из воды выплывает рожа Петренко! Представляете? Одна голова... Без тела, без шеи. Она так передо мной проплыла, с такой улыбочкой... Победителя, поднялась в небо и растаяла. Я тогда – камень в сторону... «Да что это такое, думаю, – он вознесся в небо, а я должна в речку!» И вдруг такая ясность у меня в мозгах: «Ты что, говорю себе, надумала? Ты же должна на пеньке сидеть! Там твоё место! Сейчас вся стройка узнает, люди придут, Виктор Николаевич прибежит, а тебя там нет!..» Я тогда – плюх! – выкупалась, поплавала, освежилась... И вот пришла! Вы не верите? (Сует руку в карман куртки, достает блокнот, листает).Вот... Я две записки посмертные написала. (Протягивает блокнот Виктору Николаевичу).Можете почитать...

Виктор Николаевич отпрянул.

Зинуля. Ну прочитайте. Ну что вы боитесь? Я же живая! Читайте!

Виктор Николаевич застыл.

Зинуля (серьёзно, гневно).Довести человека не боитесь, а читать боитесь? (Выдёргивает листки, рвет на кусочки, выбрасывает. Блокнот прячет в карман).В общем, так – я не встану отсюда, Виктор Николаевич, пока Петренко не признается в своей подлости! Ясно? Пускай спускается оттуда (показала на небо)и прямо здесь, при всех, признается. А когда он это сделает, тогда вы выйдете перед народом и зачитаете приказ – об отмене того приказа. И я прямо отсюда пойду на растворный. Буду дальше выполнять свои обязанности. Как выполняла. В том же духе.

Пауза.

Виктор Николаевич. Может, сделаем так, Зина. Поедем сейчас в управление, и я прямо при вас...

Зинуля (перебивает).Не надо... При мне! Не надо! Я уже поняла, что вы хотите. Отмените приказ, и чтобы я пошла себе в будку. Вроде ничего и не было. Спасибо! Я знаю эти ходы. Ходила по ним всю ночь!.. Вы мои докладные засовывали, а меня не засунете! Я теперь сама докладная... Живая докладная записка Коптяева Зина! Читайте меня... Все! Меня Петренко учить жить не будет – я его буду учить жить!

Борис Павлович. Дочка, я вот сейчас был у Петренко на квартире. Виктор Николаевич меня просил зайти. Он не признаётся, понимаешь? Как его заставить?

Зинуля. Не знаю как!

Борис Павлович. Вот видишь... Не знаешь. И мы не знаем. Это же не так просто – припереть его. На это потребуется время – несколько дней, может быть, больше...

Зинуля. А я не спешу. Сколько потребуется, столько буду сидеть.

Сергей Сергеевич. А на работу? Через пятнадцать минут (тычет в часы)у тебя, между прочим, прогул начинается!

Зинуля. Ничего, отпуск оформлю... Я ещё не была. Вот уже месяц у меня есть. Авось хватит вам...

Виктор Николаевич. Честно говоря, Зина, мне лично признания Петренко совершенно не нужны. Я вам и так верю. Это, по-моему, самое главное.

Зинуля. А я вам не верю! Вот что самое главное – что я вам не верю. Понятно? (Передразнивает).«Мне лично...» Вам лично только одно надо – чтобы я тут не сидела. Так вы со мной осторожненько, осторожненько... Ласково... Культурно! Прямо так-так-так... Кошечка, да? А вчера с ходу сняли – раз-два! Не подумали даже, что надо проверить, разобраться. Я что – вам врала когда-нибудь? Я что – плохо работала, у меня хоть одно замечание серьёзное за два года было? Просто я вам не нужна... Такая! Мешаю! Надоела! Вот вы и воспользовались случаем. Только вы думали – я и не пискну. А я – смотри какая – села!.. Ну, тогда ладно, так и быть, иди обратно. Уж лучше там сиди, чем здесь. А вы знаете, почему я сижу на нём (ткнула в пенёк)?Из-за вас. Да-да. Я за эту ночь многое поняла, было время подумать. Из-за вас! Потому что вам всё лишь бы как-нибудь... Я одна только требую по-настоящему. Да, одна! Это не хвастовство, это просто факт: только я одна требую на этой стройке, как положено! За это меня все не любят и ненавидят! Мне вчера правильно сказали: Виктору Николаевичу и половины того не надо, что ты делаешь. А почему это, интересно, вам не надо? Я что, больше вас получаю? Или дела так хорошо идут... Три раза уже сроки переносили! Это, между прочим, не я, а вы такой растворный заложили... Маленький, на три мешалки... А надо пять! Вы заложили – а я плохая, бетона не даю! Уже мне и подарочки суют, и не знаю что... Жениться готовы за машину бетона! Постоянно оскорбляют! А за что? А за то, что вы не требуете – ни от вышестоящих, ни от нижестоящих! Жизнь вас, видать, не заставляет требовать. Ну, так я вас заставлю... Я тоже жизнь! А если меня неправильно воспитали, вызывайте сюда моих родителей, моих учителей – пускай здесь покаются передо мной! Только и слышу: «Твое старанье никому не нужно, дура!»... «У тебя судьба такая – тебе всегда будет плохо!» Да что это такое? Я где живу – в дебрях или в СССР? Пожалуйста, я встану, я немедленно отсюда уйду. Только напишите приказ – за исключительно добросовестную работу Коптяеву Зинаиду уволить, изгнать! Или пишите, как делаете, или делаете, как пишете, Виктор Николаевич!.. Я вас заставлю стребовать с Петренко. Я больше одна требовать не буду. А если окажется – всем плевать, я тогда лучше сдохну на этом пеньке, и пускай меня закопают под ним! (Вдруг).Валька, что у тебя там в сумке? Есть пожрать?