Я каждую секунду переживаю за Аманду. На столько, что начинаю и сама чувствовать себя плохо. Я не могу нормально есть и спать. Почему они не дали мне увидеть ее? Это беспокоит меня больше всего. Иногда я чувствую, что она поправится, а иногда сомневаюсь. Я просто не знаю. Я не могу представить себе жизнь без нее. Я не могу представить, что Бог позволит кому-то такому красивому и совершенному быть просто раздавленным в аварии и умереть. Как он допустил это? Почему? Я не так глупа, чтобы обвинять других, как думают родители. Я знаю, что причина случившегося в большем. Причина гораздо больше, чем каждый из нас осознает. Но я все еще верю, что однажды найду ответ. Все найдут. Даже мои ужасные родители.

Я никогда не понимала, как на самом деле холоден мой отец. Я всегда думала, что он просто боится выражать свои чувства и не может терпеть когда что-то делают не так, как он считает нужным. Сейчас я понимаю, что все иначе. Он на самом деле пуст и холоден. А иначе, как он мог оставить меня одну сейчас? Он уже провел в больнице с мамой и сестрой всю ночь и день. Он не позвонил и не спросил как у меня дела. Он предполагает, что со мной все хорошо. Но это не так.

И он тоже сделал вторую ошибку. Я уже не та, что была раньше. Даже если я захочу стать прежней, я не смогу. Что-то изменилось во мне, и я не знаю, что. Это звучит глупо, но я увидела этот свет над головой отца, а потом я могла полностью читать его мысли. Это безумие.

Я также вижу тени, которые гуляют сами по себе по улицам. И чудовищ с желтыми глазами, которые прячутся за деревьями. И я до сих пор вижу сны с этим великолепным парнем, которого я видела на лужайке. И я продолжаю чувствовать, что он со мной, и знает все, что происходит. Я ужасно хочу увидеть его снова.

Я схожу с ума?

Или я просто становлюсь сильнее? Вижу что-то большее, за гранью этого мира? Становлюсь кем-то другим?

*

Отец Киры вернулся из больницы поздно ночью. Она не могла заснуть, и слышала как открылась дверь. Она вышла в прихожую в пижаме, чтобы поприветствовать его.

Он выглядел измученным, что и говорить. Кроме наблюдения за Амандой и мамой, у него были и прямые обязанности в больнице, а дела там шли все хуже. Аманду нужно было поместить в защитную камеру, чтобы она не заразилась той инфекцией, что гуляет вокруг. Она была слишком слаба, чтобы пережить такое, она не должна подцепить это по роковой случайности.

– Именно поэтому я не могу ее увидеть?
– спросила Кира.

– Почему ты не можешь просто уважать наше решение, а не упрямиться все время?
– проговорил отец сквозь зубы.

– Ты имеешь в виду просто притворяться, что ничего не происходит? Я хочу увидеть сестру!
– она требовала этого громче, чем обычно.
– Мне нужно ее увидеть.

Отец отпрянул.

– Когда Аманде станет лучше, ты увидишь ее. Подожди, пока она очнется от комы.

– Она на самом деле с нами? Все еще жива, благодаря аппаратам?

Он посмотрел на нее еще мрачнее, его недовольство росло, как будто Кира намеренно поднимала его.

– Зачем ты усложняешь все, хотя время и так непростое?

Кира решила попробовать смягчить настроение отца.

– Я просто пытаюсь выяснить, почему мне нельзя ее увидеть.
– Кира задержала дыхание.

Даже когда он молчал, Кира видела свет, мягкий синий свет над его головой, и вдруг в своем разуме она слышала его мысли как наяву.

Твоя мать не может смириться с мыслью, что ты жива и здорова, когда Аманда находится в таком состоянии. Твоя мать запретила пускать тебя в ее комнату.

Кира ахнула, и почувствовала, как ее лицо побледнело.

– Ну что теперь не так?
– папа заметил это.

– У меня ужасные мысли, - сказала Кира.

– Совсем ужасные?
– он выглядел так, как будто не способен принять еще что-то.
– Я не хочу ничего слышать.

Кира была потрясена. С одной стороны, он не сказал ни слова. А с другой, она слышала то, о чем он на самом деле думал. Это не было просто случайностью - она точно обладала какой-то силой.

– Это из-за мамы?
– спросила Кира, проверяя свою теорию.

Отец снова вздохнул. Он был просто в шоке. Затем снова взял себя в руки.

– Как смеешь ты вообще предполагать такое?

Он делает вид, что не понимает о чем я, осознала Кира.

– Мама не может вынести и мысли о том, что я приду, не так ли?
– продолжала Кира

Он отвернулся и съежился.

– Я не знаю, что с тобой не так, - сказал он недовольно.
– Как ты могла подумать такое?

Кира знала, что она права. Но эти вопросы заставляли его выходить за комфортную зону, и он был не виноват в том, что мать ненавидела ее. Он не мог постоять за нее и сказать маме, что у нее ДВЕ дочери. И что Кире тоже нужно внимание и забота. Все это было слишком для него.