И третий конь весь белый, белый,

Как будто вылит из серебра.

Властитель Солнца, светлый, смелый,

Свершает выезд. — «В путь. Пора».

Но чуть доедет до зенита,

Конь златокрасный горит — и пал.

Властитель Дня хлестнет сердито

Тех двух — и дальше поскакал.

И конь-игрень он тоже красный,

Но с белой гривой, о, с белой он.

Он мчит, бежит, играет, страстный,

И пал, и пал на небосклон.

У бога Солнца сердце сжато,

Ему лишь белый остался конь.

На склонах яркого заката

Горит пурпуровый огонь.

И виден в тучах белоснежных

Конь смертно-бледный из серебра.

Властитель Солнца, в снах безбрежных,

Свершает путь. — «Домой. Пора».

ОЖЕРЕЛЬЕ

СТЕБЕЛЬ ПРИДОРОЖНЫЙ

Тонкий колос нив не наших,

Стебель придорожный, —

Словно пил в нездешних чашах,

Чар Египетских отведал, здесь тебя взр

:тивший, гений,

Бестревожный, —

Так утонченно-спокойный, между дремлющих растений,

Истонченный, нежно-стройный, вознесенный в мир видений,

Ты стоишь, в воздушной грезе, на краю большой дороги,

Как созданье сновидений,

Как Египетские боги.

ЧЕРВОННЫЕ СВЯТКИ

Святая Неделя, Червонные Святки,

Тут Солнце — в веселии нашем сполна,

Дарит нам сиянье свое без оглядки,

А Ночи вещает, мол, ты не нужна.

Во все продолженье Пасхальной седмицы,

Как Солнце взошло, так не хочет зайти,

И долго поют нам полдневные птицы,

И долго хотят нам все травы цвести.

ЗОЛОТАЯ ПАРЧА

Золота парча развивается.

Святочная песня

Золотая парча развивается,

Кто-то в путь в дорогу сбирается.

Это мать ли моя, или милая?

Иль чужая старуха унылая?

Золотая парча развивается,

Путь-дорога в леса означается.

То не милая, нет, не старуха, не мать,

Не хотят они в мире, не могут гулять.

Золотая парча развивается,

Заколдованный замок вздымается.

Это мысли мои, это вольность мечты,

Ей доступны пути Красоты.

БОЖЬЯ

Спросил я весеннюю божью коровку:

Зачем одеваешься в красную кровку?

Наряд у сестренки твоей — золотой.

Но малая божья рубинка молчала,

И двигала крылья, и их расцвечала,

Раскрыла — и прочь от вопросов, домой.

ЗЕЛЕНЫЙ, КРАСНЫЙ, ЧЕРНЫЙ

Зеленый, красный, черный цвет

Литовцы разно чтили.

В зеленом видели расцвет,

Блаженство изобилий.

В гореньи красного — войну,

А в черном — ведьму злую.

Что сонмы душ ведет ко сну

Чрез язву моровую.

Я весь весна — ведь я поэт,

И я война — я ранен,

Но в трех цветах лишь черный цвет,

Мне черный цвет желанен.

ТРИ КАМНЯ

«Я их люблю обеих»,

С тоскою я сказал.

«Я их люблю обеих».

«— Твой ум запутан в змеях»,

Сказал мне Камень Ал.

«Но выбрать не могу я,

Хотя бы я посмел.

Но выбрать не могу я».

«— Тогда умри, тоскуя»,

Сказал мне Камень Бел.

«Нет, мир мне — в двух врагинях.

Два мира в них святынь,

Весь мир мне в двух врагинях».

«— Тогда живи в пустынях»,

Сказал мне Камень Синь.

МОЛИТВА КЛУНЕ

О, Луна, ты, взошедшая желтой и дымной над нами,

Посребрившая после свой вечно-колдующий круг,

Ты рождаешь те звоны, которые слышим глазами.

Будь мне друг.

Я из верных твоих, из влюбленных, в любви бледнолицых,

Я подругу свою потерял за чертою пустынь,

Где-то там, где-то там. Ты ее на туманных границах

Не покинь.

Мы сейчас — под тобой. Мы блуждаем и молимся розно.

Мой звенящий призыв ты в ней чарами света зажги.

Приведи же ее. О, скорее! Покуда не поздно.

Помоги.

ТАЙНА ЖЕМЧУГОВ

Если б ложью было то,

Что Морской есть Царь с Царевной,

В них не верил бы никто,

Не возник бы мир напевный.

Мы, однако же, поем,

Мы о них слагаем сказки.

Отчего? На дне морском

Мы изведали их ласки.

Много разных есть морей,