Стало паршиво как-то, что оплот надежности для нее это темнота под одеялом, а не я... Да и с чего вдруг? Это я ее бросил на Олега, хотя меня просили о ней позаботиться ... ну да ступил, согласен, а как исправлять то теперь? Никогда в своей жизни я не извинялся и прощения не просил, да, даже просто виноватым себя не чувствовал. А тут, сразу стало стыдно за свои поступки...

Когда эта маленькая девчушка обустроила дом так, что мне сразу захотелось здесь жить, я... испугался! Испугался того, что побоюсь нарушить уют этого дома своими девками, и друзьями. Испугался, что лишусь своей свободы и буду связан этой девочкой. Испугался, что вот эту девочку, которая сейчас дрожит, не плачет и молчит, посчитают моей сестрой или дочерью. Я боялся, что эта "обуза" станет для меня маленькой сестрой, что она доверится мне, а я кроме вранья ей и сказать ничего не смогу.

И к чему это привело? Что Лейла... хотела лишить себя жизни???? Только от одной этой мысли мне хочется разнести здесь все к чертовой матери! Я был зол, но зол на себя, а не на нее. Я забыл за эти два года, что Лейла совсем одна, в чужой стране... что я единственный, кто способен был помочь и приспособится к новой жизни? А я ее просто взял и кинул. Что сказать? Я ИДИОТ!

– Лейла?
– тихо позвал ее и сел на пол возле ее кровати. Осмотрел комнату. Все, как и было два года назад. Не прибавилось каких-то книг, плакатов там или дисков. Ничего! Этот дом для нее настоящим так и не стал, и виноват в этом только я один.
– Лейла!
– позвал я еще раз и попытался скинуть одеяло с ее головы, но малышка то, крепко держала.

Кто бы услышал, не поверил бы, да и сам я не верил, что смогу это сказать.

– Лейла, прости меня! Слышишь, прости меня, я виноват, знаю. Но я обещаю, что больше никто не сможет тебя обидеть. Малышка, посмотри на меня, пожалуйста!
– мои слова остались без внимания, и я начал закипать. Впервые в жизни извиняюсь, а она молчит!
– Лейла, я сказал, посмотри на меня или я сам сейчас сдерну это чертово одеяло!

Толи мои слова, толи злость в голосе заставили ее открыться, но лучше бы она этого не делала...

Первое что бросилось в глаза, это ее взгляд карих, темных и таких взрослых несчастных глаз. Обречённость и печаль... Откуда это в ней? Когда успела стать такой? Когда сломалась? И почему я это не замечал раньше? На этом таком милом, детском личике расцветал синяк на скуле, багряный, похоже сильно ее беспокоивший...

– Противоречишь сам себе! Не обидит, говоришь? А что это право только тебе достается и только тебе это позволено?
– Лейла зло уставилась на меня, и посильней закуталась в одеяло. Стала похожа на маленького хомячка. Вот только голос уж больно спокойный, хотя и сиплый от кашля.

– Что? Я не это имел ввиду! Все получат по заслугам, не сомневайся, я отомщу, будь уверена!- мне не нравится этот ее спокойный голос, и еще с этой попыткой суицида мы поговорим, но потом.

– Засунь свою помощь себе в задницу! Ясно! Мне твоя месть не нужна, сама справлюсь. Как-то без тебя раньше справлялась и сейчас разберусь. А ты можешь идти и дальше со своими шалавами развлекаться!
– я сначала был в шоке, откуда такой тон и слова? И что еще за шалавы?

– Ты как со мной разговариваешь малявка?
– заорал я, не собираюсь терпеть упреков от этой козы малолетней. Я тут за нее переживаю, а она меня послала почти!

– А что тебе не нравится?! Ты же хотел чтоб я изменилась, забыла о прошлом?! Так я и изменилась!

– И поэтому решила покончить с собой? Потому что изменилась? Ты что делаешь идиотка? Когда ты такой стать успела? Или ты так хотела мое внимание привлечь?
– сам знал, что бред говорю, но этот ее обвиняющий взгляд бесил, но то, что я себя виноватым чувствовал, бесило еще больше.

– Я поняла, что тебе плевать еще год назад, когда ты впервые не приезжал больше месяца, волновалась. Олег меня к тебе привез, а там эта девка! Так что не нужно тут оскорбленную невинность строить!

– С этим потом разберусь!
– гаркнул я.
– Зачем ты пыталась с собой покончить ответь мне! Зачем!?

– А кому я нужна?
– закричала Лейла и наконец, заревела. Горько так, надсадно.
– Кому я тут нужна? Тебе плевать, всем плевать! Даже семье моей. А я так больше не могу. Я не могу больше здесь жить, меня тошнит от этих людей! Да и не люди они, а звери. Самые настоящие, дикие и свирепые. Для них нет ничего святого и важнее денег и уважения! И ты их не лучше, а даже хуже в какой-то степени...

– Дура! Семье она не нужна. Да...- опять сорвался на крик и чуть не проговорился.
– Ты самое важное для твоего отца и братьев. Они хотели другой жизни для тебя, и моя обязанность таковой ее сделать. Моя вина, что сейчас ты не справляешься с собой и окружающими.
– Поднялся на колени, обнял Лейлу, укутанную в одеяло, поднял и посадил к себе на колени. Стал укачивать.
– Обещаю. Обещаю тебе, что в этом мире есть много прекрасных вещей, и докажу тебе это.

– Положи где взял!
– рявкнула она, я лишь рассмеялся, но делать ничего не стал, а просто дальше укачивал ее. Мне необходимо, что бы она уснула, нужно подумать о многом.