– Неееееееееееееееееет!!!
– закричала я.

Мои родные умерли, а меня не было рядом. Я не сказала как люблю их, что они самое главное что есть в этом мире для меня. Я должна была умереть с ними, должна. Боль затопила сознание, сердце захлебывалось кровью. Почему именно моя семья Аллах? Почему?

– Тише маленькая, тише.
– сильные руки подняли меня и куда-то понесли. Зачем мы на улицу вышли? А принципе пофиг, пусть лучше грохнет и прикопает под ближайшей елью...Я должна быть со своей семьей. Обязана быть там где и они.

Я не могла больше ни о чем думать. В голове билась только одна мысль.

" Они умерли!"

На грани потери сознания услышала девичий голос.

– Далимир? О Господи что с ней?
– удивленно воскликнула она.

– Это Лейла.
– выдохнул он и, похоже, зашел в дом. Попыталась открыть глаза, но не получилось. Темнота успокаивает и боли разрывающей все меня не чувствуется. Там только они, все они. Папа улыбался, братья махали и подзывали к себе. Родной голос Шамиля...

– Лейла, солнышко. Очнись!
– почему-то сказал он и встряхнул меня. Открыла глаза и увидела родные карие глаза брата. Такие родные и с беспокойством в глубине. Только потом обратила внимание на его лицо и задохнулась от ужаса. Оно было все как один сплошной обгорелый шрам. Я хотела закричать, но сзади замаячило лицо Дамира. Это не сон и не кошмар.

– Шамиль!
– выдохнула я и кинулась на брата с объятиями...

Далимир.

Я смотрел как брат обнимает свою сестру, как та рыдает у него на груди и что тихо шепчет ему на ухо. Видел и ревновал ее. Я ревновал Лейлу к Шамилю...большей глупости в своей жизни не делал. Хотя нет, делал и не прощу себе этого никогда.

Эти месяцы для меня словно ад были, ни о чем другом кроме как что Лейлы нет рядом, я думать не мог. Слишком сильно расслабился от понимания, что нас никто не ищет, пока, и мы можем жить спокойно. И забыл совсем, что и где учится моя маленькая. И вот оно, пришла, вернулась домой, бросает к ногам эти чертовы фотографии и боится меня. Заслужил, знаю, но сердце от этого полоснуло такой жгучей и ядовитой болью, что хотелось завыть во всю глотку. Как тот дикий зверь, я остался один и нет мне теперь покоя.

Сейчас видя как эти двое прижаты друг к другу, как дрожат у Лейлы руки и как счастьем, но в тоже время всей болью и печалью мира светятся ее глаза, как Шамиль гладил ее по волосам и шептал что-то ласковое и успокаивающее.

– Она простит! Просто тебе стоит как следует попросить прощенья и заставить поверить в твою искренность.
– Абигейл подошла сзади и стала рядом, наблюдая как Шамиль усадил Лейлу к себе на кони и начал вместе с ней раскачиваться и говорить, что-то на арабском. Стало противно от самого себя и от того, что я очернил своим поступком. Посмотрел на Абби.

– Нет, Абби. Не простит. Я сам не прощу.
– она грустно посмотрела на Шамиля и опять на меня.

– Простит Дамир, простит. И ты прости.
– еще мгновение она с грустью смотрела на Шамиля, эх что-то взгляд слишком уж грустный.
– Пойдем на кухню, чай попьем. Не будем им мешать.

Эта девушка работает в этом доме домработницей, но, похоже, стала очень хорошим другом его хозяину. А может и больше, дураку понятно, что флюиды между ними далеко не дружеские...Только зная Шамика, даааа дела, не повезло девочке. Этот горный козел упертый.

– Что случилось с его сестрой?
– удивленно посмотрел на Лейлу. Не думал, что Шамик рассказывал о своих близких кому-то, видно девочке этой он доверяет. Но мне послышалось или в голосе Абби скользила ревность?

– Там все сложно. Она сегодня узнала, что вся их семья погибла и пришла домой...хотела чтобы я все рассказал, но я не успел. Она сознание потеряла, а я ничего лучше не придумал чем принести ее к вам. Такой боли в ней я еще не чувствовал. И так все жизнь судьба ее пинает, а в этот раз могла и сломать, только теперь окончательно.

– Ты любишь ее?!
– вдруг сказала она, а я офанарел. Как-то и не думал, что и как назвать, то что чувствую к моей девочке, и любовь звучало как-то не подходяще, слишком мелко для всех чувств что она во мне вызывает лишь одним своим видом. Но да, люблю.

– Больше жизни люблю Абби, больше жизни.

Остальные полчаса мы провели в молчании каждый думая о своем. Подозреваю, что наша Абби влюблена в Шамиля, слишком уж она печется о своем хозяине, глаза сверкают как только имя его слышит. Хотя я, наверное, мало чем от нее отличаюсь.

Может быть, она права и Лейла сможет меня простить? Не сейчас, слишком мало времени прошло, но потом? Я готов ждать сколько угодно лишь бы еще раз увидеть ее смеющиеся глаза и радостную улыбку, обращенную ко мне и никому больше. Только для меня чтобы улыбалась, все время свое дарила.

Я глупец, потому как всего этого сам себя лишил и ее обидел сильно. Боюсь что уничтожил все что было хорошего между нами...И только сейчас понял, что зря принес ее сюда. Лейла ведь может захотеть остаться в этом доме, доме ее брата, а не в нашем, тот который стал для меня настоящим домом, уютным и родным, тот который она сделала для нас. И еще одно...если она останется здесь то будет в опасности, а этого я допустить никак не могу и плевать, что там Шамиль скажет! Это моя женщина и моя обязанность ее защитить от всего, а главное теперь от себя самого.