Ира нахмурилась, фамилии прозвучали знакомо и как-то странно. Словно о каких-то собаках говорили. Только вместо Тузика с Шариком - Синицын и Карпов

– Разберёмся, - в своей манере проговорил Сергей, и даже не посмотрев на неё, вышел из кабинета.

– Ирина, вы окажете честь и сопроводите меня до зала?
– галантно улыбнувшись, спросил Артемьев-старший.

– Конечно, - наконец выдохнула женщина и подойдя к мужчине, с благодарностью приняла сильную ладонь.

Ноги дрожали до сих пор...

***

Усмехнулся. Не выдержал. Вспомнил лицо Иры и не выдержал. Её глаза, когда он просто ответил на её же вопрос. И ответил честно. И реакцию получил, которую ожидал. Хотя вначале разговора думал, что всё снова сведётся к тому, с чем они расстались неделю назад. И речь её подтвердила его догадки. Хотелось просто встряхнуть её за плечи и попросить, что бы замолчала. Что бы выслушала, наконец, а она его уйти попросила.

Смешная.

Неделю назад, реально думал, что всё. И она видимо так же думала и, наверное, думает. Вот только ни хрена не всё. Далеко не всё. Начало только всего.

Неделя как-то муторно прошла. Вообще никак точнее. Всё из себя выводило и готов под конец недели сорваться на первого встречного. А здесь она с отцом стоит. Смеётся. И прошибло сразу. Жёлтая лампочка в голове загорелась. Понял, что жить спокойно мешает, а точнее кто.

Его Ирка. Со всех сторон его. Без всяких разговоров.

Она сама это уже поняла. По глазам видел. И если бы не отец, то...

– Рады тебя видеть, Сергей, - перед глазами внезапно всплыл Карпов.

С нахальной улыбкой протянул руку и оглянулся на так же ухмыляющегося Синицына. Теплицкий же стоял чуть поодаль и как-то с сомнением смотрел на разыгравшийся спектакль.

– Насколько я знаю, вас не приглашали, - спросил Сергей проигнорировав руку Валерия, кивнув лишь Теплицкому.

– Насколько мы знаем у тебя, Сергей, было время подумать, - Синицын вышел вперёд и по-дружески прикоснувшись к плечу Артемьева отвёл его в сторону. К стене, где почти никого не было.

Евгений улыбался, а Сергею хотелось ему в харю съездить, что бы улыбаться нечем было и Карпову заодно.

– Я сказал тебе сразу. При первой встрече, что я думаю. Повторяться желания не нахожу, - прищурившись, протянул Сергей.

Синицын улыбнулся ещё шире и подойдя ближе, понизив голос, спросил:

– А не страшно?

Сергей рассмеялся, даже Теплицкий стоящий сзади недоверчиво хмыкнул.

– Женёк, ты что-то путаешь, я смотрю.

– Я? Неет, я ничего не путаю. Да и не про тебя говорю. А про твою...кхм...
– Синицын заглянул Сергею за спину.
– Если можно так назвать - знакомую.

Сергей оглянулся и увидел, как по залу идёт Ира под руку с отцом, при этом как-то рассеяно оглядываясь, словно ища кого-то.

– Ну так как?
– переспросил Карпов.

Выругавшись, Сергей схватил за шею Синицына и крепко прижал того к стене.

– Ты что, падла, угрожать вздумал?
– прошипел Артемьев.
– Ты уже совсем страх потерял. Берегов не видишь? Ты смотри, Женёк, я не посмотрю, что на дворе двадцать первый век. В бетон вкатаю и мучиться не буду. Хочешь?

– Да пошёл ты!
– взбрыкнулся Синицын, но руки Артемьева ещё сильнее прижали того к стене.

– Я повторяю. Хочешь? Мне далеко ходить не надо. Ребята мои за рестораном, через час ты уже гнилью станешь, хотя куда уже дальше?

Синицын вырвался и нервно поправил помятый пиджак. Взгляд светло-голубых глаз вспыхнул бешенством и тут же погас.

– Ты смотри, Артемьев, я тебя предупредил, - прошипел он и повернувшись быстро скрылся за углом, сопровождаемый бледным Карповым.

– Вот сучонок!
– выругался Сергей и снова оглянулся.

Ира всё так же стояла возле отца и ненадолго злость отступила. Пока она с ним, ей ничего не угрожает.

– Серёг, думаю, он ничего не сделает. Кишка тонка.

Сергей обернулся к Теплицкому и хмыкнул.

– Плохо ты его знаешь, Юр. Та ещё падаль.

Поправив пиджак, мужчина ещё раз взглянул на собеседника.

– Поехали. Выпьем где-нибудь.

– А твой отец?
– спросил Теплицкий.

– Поймёт, - отмахнулся Сергей и направился к выходу.

Да уж не так он себе конец вечера представлял. Совсем не так. Сейчас к Ире идти чревато последствиями. Может не сдержаться, а вмешивать её в эту грязь он себе позволить не мог. Лучше уехать сейчас, завтра объяснится.

***