Было трудно что-то ответить в тот момент. Пётр просто смотрел на жену и чувствовал, как всё, что он строил годами - рушится. Просто разваливается на части, и теперь он был убеждён точно - Ирина с этого момента не его жена. Он не сможет её удержать...

– Ты был обязан мне рассказать!
– снова выкрикнула Ира. Прядка волос упала на раскрасневшееся лицо, но она не обратила внимания.
– Ты прекрасно знал, что я пойму! Ты понимал, что я тебе даже слова не скажу! Ты...
– пыл прошёл так же внезапно, как и появился.
– Но, ты врал мне все годы нашего брака и смеешь говорить мне что-то о любви?

Снова тишина повисла в воздухе, нарушаемая только тяжёлым дыханием Ирины и тиканьем наручных часов, которые поблёскивали в лучах весеннего солнца на запястье у мужчины.

– Мы разводимся, Пётр, - твёрдо, с силой в голосе произнесла женщина, а затем, повернувшись к выходу, на несколько секунд потеряла дар речи.

Алексей выглядел слишком напряжённым и не обращал внимания на мать, когда та повернулась к нему. Всё его внимания было направлено на отца. Видимо внешний вид родителя так пронял парня, что Алексей сжал кулаки до хруста.

– Ты много слышал?
– спросила Ира, подойдя ближе и дотронувшись до локтя, молча попросила пройти за ней.

– Достаточно, - произнёс сын, спокойно наблюдая, как мать надевает на плечи пальто, только знал, что как только мама шагнёт за порог - спокойствие пройдёт в тот же миг.

– Ну, значит это к лучшему, - пробормотала Ира, повернувшись к Лёше, женщина вздохнула.
– Расскажешь всё Лере? Я не смогу... Я... Мне нужно уехать.

Лёша лишь кивнул, говорить не было сил, то, что творилось внутри требовало выхода.

– Не твори глупостей, - напоследок посоветовала Ира сыну и поцеловав его в щёку, вышла из квартиры.

Глава тридцатая

Во время езды на машине, она успокоилась. Как-то отпустило. Руки больше не тряслись и губу до боли не прикусывала. Просто пыталась прислушаться к тому, что внутри творилось. Оновременно пусто и одновременно очень много. Просто было непонятно и словно всё не по-настоящему. Умом понимала, что означали многозначные командироки мужа, сердцем это понимала...

Ресторан встретил привычно. По-родному.

Ира своей ходьбы не чуствовала, просто шла в свой кабинет что-бы обдумать всё. Развесить. По местам разложить. Она себя знала, если всё в себе в ближайшее время не перемолит, то ей будет плохо. Будет бесконечно думать, пытаться разузнать и сделать что-то ещё, что после окажеться очень глупым поступком. И когда Серёжку в кабинете увидела, то даже как-то растерялась. Он одним видом вернул туда, откуда она выпала несколько минут назад. Ира подошла ближе и попыталась улыбнуться в знак приветствия. И когда в его глаза заглянула, то по новому себя ощутила. По другому. Так она себя никогда не чуствовала. Тем более в последнее время, когда вся жизнь, казалось, соосредоточилась на одном.

Серёжа улыбнулся в ответ и протянув руки, притянул ближе к себе. Это было как будто свежий воздух в кабинет ворвался и разогнал всё, что мучило в последнее время. Вина, стыд и запрет на то, что хотелось очень сильно. Теперь всё встало по своим местам. Как надо и как нужно было.

– Как дела?
– спросила она и улыбнулась ещё шире, чувствуя как хорошо становилось на сердце.

– Что случилось, Ира?

Улыбка начала спадать. Именно сейчас ей меньше всего хотелось обсуждать то, что она узнала, тем более с Серёжей. Попыталась отойти, да только оказалась ещё крепче прижата к телу мужчины.

– Ира, - мужчина сделал паузу и заглянул ей в глаза.
– Что случилось?

Она отвела взгляд и закусила губу. Это было выше сил. Не с ним. Ни сейчас, когда Ира чувствовала на себе тепло его ладоней. Она хотела это сделать сама. Пережить самой, передумать. Пропустить, что бы уйти потом от этого со спокойным сердцем. Не оглядываться назад, на прошлое. Ей хотелось будущего. Нормального, человеческого будущего. Без тайн, вранья и слёз.

– Ира, - снова с нажимом произнёс мужчина.
– Ты ответишь или нет? Ты же знаешь, я и сам в состоянии узнать всё то, что касается тебя.

– Сегодня приехала Света. Она...
– Ира отвернулась к окну.
– Она рассказала, что у Петра есть вторая семья. У него есть старший сын.

Молчание длилось бесконечно долго и в воздухе, казалось, что-то дрожало. Мешало и мучило. Серёжа молчал, а на глазах, отражалось всё то, что творилось в душе.

– Тебя это волнует?

Вопрос прозвучал так резко и непонятно, что она вздрогнула. Воздух как будто взорвался вокруг. И сами эмоции взорвались. Неодуманные и спонтанные мысли воцарились в голове.