– Да? Что за подруга? – удивился он.

– Полина. Она со мной учится.

– А как выглядит?

– Я тебе ее потом покажу, боюсь, мое описание тебе мало, что даст.

– Ок! А ты на кого учишься?

– На журналиста, а ты?

– А я на издателя.

– А на каком курсе? – я вспомнила недавнюю реплику одного из преподов про то, что издатели – это отстойник журфака. Интересно почему?

– На третьем.

– А у вас было посвящение?

– Да. Но я не участвовал, - безразлично ответил Дима.

– Почему?

– Мне не интересно. Я вообще не люблю всю эту студенческую деятельность.

– А я наоборот. Мы танец готовим. Придешь посмотреть? – улыбнулась я.

– На тебя, красивая, обязательно, - улыбнулся он в ответ.

– Почему ты меня так называешь? – смущаясь, спросила я.

– Потому что ты красивая, - еще шире улыбнулся кареглазый. Мои щеки раскраснелись.

– Приятно слышать, - я посмотрела на него и растянула губы в улыбке.

За разговором я и не заметила, как мы дошли до набережной. Народу было много, и это несмотря на будний день.

– Хочешь мороженое? – спросил Дима.

– Нет, я не люблю его.

– Все девушки любят мороженое, - удивился он.

– Я не все, - с вызовом ответила я.

– Красивая, и как мне удалось с тобой познакомиться? – сказал брюнет, я не смогла понять, что он имел в виду, и спросила его об этом.

– Ты клевая! Не похожа на других. И ты мне очень нравишься.

– Взаимно, - ответила я, глядя ему в глаза.

– Пойдем к морю?

– Ага.

– Расскажи мне, что от тебя Ярый хотел? – снова он вернулся к этой теме. И что она ему покоя не дает?

– Зачем?

– Мне интересно.

– Дим, спроси у него сам, - раздраженно ответила я.

– Ладно, не злись, - брюнет приобнял меня за плечи.

– Я не злюсь. Давай закроем эту тему. Она мне неприятна.

– Хорошо, больше не буду, - улыбнулся он.

Мы вышли на пирс, где рыбаки обычно ловили рыбу и, держась за руки, смотрели вдаль, разговаривали о мелочах, иногда молчали.

Дима, как и многие студенты, приехал из маленького городка и поступил на бюджет, к моему удивлению. Жил в общаге. Единственным его увлечением были мотоциклы и все, что с ними связанно.

– Как-нибудь я тебя прокачу.

– Нет, я на эту штуку не сяду. До смерти боюсь, - замотала я головой.

– Со мной ты будешь в безопасности.

– Нет, даже не проси и не уговаривай! – воспротивилась я.

– Посмотрим, посмотрим, - лукаво улыбнулся он.

Чем больше мы узнавали друг друга, тем больше кареглазый мне начинал нравиться. Мне было с ним легко. Я давно не испытывала к кому-то такую симпатию.

Когда стемнело, мы с Димой подходили к моему подъезду.

– Вот мы и пришли.

– Неплохо, - он оглядел дом, в котором я жила. – А ты с кем живешь?

– С папой и мачехой, - в последнее слово я вложила всю свою ненависть.

– А мама?

– Мама умерла.

– Извини.

– Да все нормально, я уже привыкла.

– Хорошо провели время, - улыбнулся он.

– Да, - ответила я и, показывая пальцем на входную дверь, сказала: – Ну, я пошла.

– Подожди, - Дима притянул меня к себе и заглянул в мои глаза. Меня это взволновало. – Ты очень красивая, - сказал он и склонил голову, чтобы поцеловать меня. Я не стала сопротивляться, и наши губы встретились. Брюнет сжимал меня своими руками и неторопливо целовал, будто хотел распробовать. – Ты мне очень нравишься, - сказал он, когда наш поцелуй закончился.

– А ты мне, - как же все-таки у нас все быстро завязалось.

Дима еще раз поцеловал меня на прощание, и я зашла в подъезд. В голове летали бабочки. Я обнимала себя руками от счастья и улыбалась от уха до уха. До того мне было хорошо!

– Приперлась, – прошипела моя персональная грымза, когда я открыла дверь. – С кем это ты там обжималась у подъезда?

– Тебе какое дело?! – разозлилась я.

– Ты малолетняя проститутка! – воскликнула она.

– За словами следи! – я встала на дыбы.

– А то что? – усмехнулась она, больно сжав мою руку в районе локтя.

– Да пошла ты! – процедила я сквозь зубы.

– Что ты сказала, мерзавка?! – закричала мачеха, ударив меня по шее. Я занесла руку, чтобы дать ей сдачи и наградила ее испепеляющим взглядом.

– Вы опять ссоритесь?! – в дверях появился папа.

– Дэми, твоя дочь совсем распустилась! Обжималась с каким-то мужиком у подъезда! – заверещала грымза, разжав свои тиски.

– С мужиком особенно! – меня просто убивала ее манера все перевирать, я вошла в свою комнату, не желая это выслушивать.