– Энди,– прошептала она, когда он вытащил из мешка несколько связок чеснока и положил на стол.

– Нарежем чеснока, натрем им окна и подоконники,– сказал он. – Потом разбросаем кусочки на крыльце и на лужайке перед домом. Мама говорила, что это помогает отпугнуть вампиров – у них острое обоняние, и они не переносят запаха чеснока – он напоминает им о смерти.

Он повернулся к Джо, увидел, что лицо жены стало белым, как мел.

– А, понятно, думаешь, что я спятил, да? Как и все они?

– Я… Энди, ведь ты не в Венгрии! Это совсем другая страна, совсем другое время!

– Какая разница?! Никакой! – резко ответил он. – Какая вампирам разница, что это за страна или эпоха?! Пока есть еда в изобилии, они ни о чем другом не заботятся! А время для рода вампиров ничего не значит. Они не стареют, не умирают. И я говорю тебе – в этом городе появились вампиры! И кто–то должен найти Хозяина – короля вампиров. Иначе еще немного, и будет слишком поздно!

– Но ты ведь не… Энди, что на тебя нашло?

– Я понял истину,– тихо сказал Палатазин. – А ты, Джо, должна поскорее уехать отсюда. Бери машину, уезжай как можно дальше от Лос–Анжелеса. Направляйся через горы на восток. Ты ведь сделаешь это для меня?

Она шагнула к нему, сжала его руку.

– Мы поедем вдвоем,– сказала она. – Мы устроим настоящий отпуск, целые две недели! Завтра утром уложим вещи и уедем. Отправимся до Сан–Диего, а потом…

– Нет! Нужно куда–нибудь подальше, потому что когда они поползут во все стороны, как тараканы, то их ничем не остановишь. Горы – более надежная защита, поэтому между тобой и Лос–Анжелесом должны быть горы. И ты должна уехать сейчас.

– Но я не уеду одна,– сказала Джо, в глазах у нее блестели слезы отчаяния. – Черт побери, я не поеду без тебя! Что бы ты не говорил!

Он взял ее за плечи и несколько мгновений смотрел ей прямо в глаза.

– Джо… когда ОНИ ПРИДУТ – а они обязательно придут, это вопрос всего лишь времени – то я не смогу защитить тебя. Я даже не смогу защитить самого себя. Но я должен остаться здесь, я должен попытаться спасти город… сделать что–нибудь! Бегство это ничего не даст. Они будут наступать, и рано или поздно все человечество окажется разделенным на небольшие районы–западни, и туда тоже придут вампиры, и тогда… это будет конец всему, ты понимаешь? Вампиры, в конечном итоге, уничтожат сами себя, но перед этим они уничтожат и все человечество, выпьют всю кровь до капли. Кто–то должен хотя бы попытаться остановить их!

– Но почему ты? Именно ты, из всех людей в мире?

– Потому,– тихо сказал он, глядя прямо ей в глаза,– потому что я оказался здесь. И я знаю их повадки. Кто еще знает о том, что ОНИ придут?

– Пусть этим занимается полиция!

– Полиция? Ну, я знаю из первых рук, как эффективна бывает полицейская служба. Нет, кроме меня за это дело взяться некому. И я пойду один, если такова воля божья. Поднимайся теперь наверх и собирай чемодан. – Он снова повернулся к бумажному мешку, который все время лежал, забытый, на кухонном столе.

Джо осталась стоять.

– Я не поеду,– запротестовала она. – Ты не заставишь меня.

– Глупо,– сказал он.

– Но я тебя люблю.

Палатазин повернулся:

– Тогда вдвойне глупо. Неужели ты не поняла ни слова из всего того, что я пытался тебе втолковать?

– Я знаю только, что должна быть рядом с тобой. Я не уеду.

Он долго смотрел на нее, в тишине она почувствовала, как жжет ей лицо взгляд мужа.

– Ладно,– сказал он наконец. – Если ты останешься до утра, то поможешь мне подготовиться. Начинай резать головки чеснока на кусочки.

Она пошла за ножом, а Палатазин достал из мешка аэрозольный баллон с черной краской.

Палатазин открыл дверь наружу, встряхивая тем временем баллон. На дереве дверного проема он нарисовал струей краски распятие, а ниже по–венгерски “ОВАДЖОДИК” – Б Е Р Е Г И Т Е С Ь!

В коридорах Фарфакской высшей школы прозвенел последний звонок. Классы быстро опустели. “Тойоты” и “Триумфы”, повизгивая покрышками, начали покидать площадки стоянок, выруливая на Фарфакс–авеню, оставляя черные следы резины на асфальте, как стрелы, указывающие к ближайшим барам Мак–Дональда.

Томми Чандлер, один из немногочисленных одиннадцатилетних первокурсников школы, когда–либо проходивших по ее коридорам и залам, аккуратно набрал комбинацию на замке своей ячейки, потом открыл дверцу. Внутри лежали его учебники, пачка прозрачных шариковых ручек “бик”, несколько блокнотов. К внутренней стенке ящика была приклеена журнальная фотография Орлона Кронстина в гриме Джека Потрошителя из фильма “Вопли ночного Лондона”. Фотография была безжалостно вырезана из старого номера “Знаменитых Монстров страны Кино”. Тут же имелось изображение Райчел Уелч в бикини, но она была помещена на менее почетное место. Томми вытащил из ячейки учебники истории и алгебры вместе с соответствующими блокнотами. Мистер Китчен, скорее всего, устроит завтра тест по истории, кроме того, Томми собирался почитать немного по алгебре, забежать вперед – то, чем они занимались сейчас, было так скучно! У противоположной стены камеры хранения стояли Джим Бейнс и Марк Сутро, обсуждая достоинства Милинды Кеннимер, ведущей мажоретки из маршевого оркестра Фарфакской школы – неприкосновенной, но восхитительной старшекурсницы.