Казалось, что время остановилось, для всех кто был в окопе, стрельба захватила их своей экспрессивностью, и они не заметили, как отстреляли почти все свои взятые боеприпасы, не причинив ощутимого поражения противнику. Пока что и стрельба из пулемета с машины бандитов результатов не дала, если не считать разлетающийся в разные стороны деревянный забор. Видимо на ходу пулеметчик не мог вести прицельную стрельбу. Было опасение у Михаила, что щепки от деревянного забора могут поразить людей, но пока видимых поражений пулемет противника не нанес.

Тем временем машина продолжала двигаться по дороге в направлении ворот и вот уже приблизилась на расстояние где-то ста пятидесяти метров. Задняя дверь открылась, и оттуда посыпались бойцы. Они умело использовали корпус машины, двигаясь за ней, выжидали, когда можно будет применить гранатомет, после чего, несомненно, пойдут в атаку, под прикрытием своего пулемета.

Михаил, наблюдая эту рокировку, понимал, что те вскоре попытаются атаковать в открытую, и будут при этом вести плотный автоматический огонь из своего оружия, стремясь не столько поразить противника, сколько запугать, не дать возможности вести огонь. А затем, достигнув их укрытие, тут же закидать гранатами, и произвести выстрел из гранатомета. Понимал и то, что их надо встретить усиленным плотным огнем, не дать возможности противнику приблизиться к забору.

Дал команду заменить неполные магазины на полные и приготовиться стрелять по его команде. Тут же с сожалением отметил для себя, что патроны к его ПК подходят к концу, что их оставалось ровно на половину ленты. Попеняв на себя, что раньше не озаботился пополнением боезапаса подозвал к себе Вику, забрал у неё СВД и оставшийся неиспользованным последний магазин с патронами, и приказал ей пробираться к машинам и принести оттуда сколько сможет патронов.

– Возьми с собой Раю, она помнит, где лежат патроны к пулемету. И постарайтесь побыстрее. Я же пока тряхну стариной, постреляю с СВД.

Когда-то на соревнованиях по стрельбе из снайперской винтовки он завоевывал первые места, затем став постарше отошел от этого вида спорта, хотя тренировки при первой возможности и продолжал. Обучая Вику стрельбе из эсведешки ему волей неволей пришлось, и пострелять, показывая как это нужно делать. Поэтому винтовку знал, и надеялся, что может поразить цель. Вика все-таки волновалась почем зря при стрельбе, и поэтому результатов не было заметно. А Бил хоть и использовал прицел, но его патроны 6,5-284 Магнум были все равно недостаточными для того чтобы пробить бронь "Водника". Пулеметчик с машины скрытый бронеколпаком не поддавался на их стрельбу продолжая стрелять по ним и помогая своим стрелкам приблизиться как можно ближе к их позициям.

– Не дать им подойти ближе, - Бормотал Михаил.
– Не дать им возможности стрелять из гранатомета.
– То, что у стрелков, выскочивших из машины, есть гранатомет, он успел рассмотреть.
– Против гранатомета наши амбразуры не устоят. Непонятно как сейчас еще держатся, видимо сталь крепкая стоит, или в несколько слоев пущена. Не обращал внимания, да и нафик это мне было нужно. Так, и куда же стрелять? В колеса может быть? Так ведь наверняка автоматическая подкачка имеется. Двигатель закрыт хорошо. Блин, почему стекло не поддаётся, ведь уже все в трещинах? Может продолжить в одно и тоже место стрелять? Пуля СВД тяжелая, может и пробьет. Значит так и буду стрелять.

Продолжая бормотать всякую ерунду, пытаясь тем самым найти выход из непростой ситуации, чисто автоматически осмотрел и подготовил оружие, прицел, тщательно прицелился и как на рубеже стрелкового тира стал посылать пулю за пулей в стекло автомашины, надеясь все-таки достать водителя.

– Есть! Разлетелось!
– Не удержавшись, громко прокомментировал удавшийся эксперимент Михаил, одновременно посылая еще одну пулю в уже разбитое окно.

– Ха! Тут тебе не там.
– Подытожил он результат своей стрельбы.

Машина встала, видимо Михаилу удалось поразить водителя. Но крупнокалиберный пулемет так и продолжал поливать позиции, не давая возможности высунуть голову выше бруствера окопа. Пулеметчик надеясь, что хоть кого-то, но заденет, стрелял длинными очередями. Все сидящие в укрытии интуитивно понимали, что опасно высовываться, и подставлять под пули себя любимого, да и не стремился никто к подобной глупости. Необстрелянные, напуганные женщины сжались в комок на дне окопа, и казалось, что их никаким словом уже не заставить подняться и стрелять.

В Била видимо что-то угодило, толи пуля, толи щепка от разлетавшегося в стороны забора. Он, сидя на дне, пытался самостоятельно перевязать рану. Пораженное ухо сильно кровоточило и ему явно не хватало сноровки, чтобы самостоятельно остановить кровь. Михаил хотел было ему помочь, но тот остановил его словами:

– Я сейчас отойду к Антонине в укрытие, она и перевяжет меня. Ты тут не отвлекайся, командуй, давай.

На заднем дворе, там, где находился Олег, послышалась очередь из РПК, а затем рванула граната.