За последующие пять часов интересного ничего не произошло. Всего лишь пяток раз пришлось стрелять. Ну да это так походя.

Но вот какое-то странное напряжение?! Ничего понять не могу. Останавливаюсь, подавая сигнал Лаки. Тот замирает.

Да что же это такое? Мотаю головой пытаясь разобраться в себе. Появляются парни но, получив от Сани сигнал, останавливаются и ждут.

Пробую двигаться вперед, назад, вбок, крутиться на месте... ничего. Никаких изменений, да что такое. Может попробовать понять не пространственно, а разобраться, что это за напряжение. Сажусь на ближайший камень, машу парням - ждите. И погружаюсь в себя, пытаясь расслабиться, изгнать из головы все проблемы и заботы. И вот я качаюсь в мягких теплых волнах. Нежные воды окатывают разгоряченное тело. Чувствую легкий дискомфорт внизу живота. Перед глазами появляется Хельга в том виде, что встретила меня в гостях у Валькирий, красивая, белая грудь. А вот Ритка в том наряде, что была на Новый Год - почти полностью оголенные бедра, открытая грудь. Обнаженная Аленка с развевающимися на ветру огненными волосами. Вот Руслан, слава дедушке, в форме!!!

Рывком прихожу в себя, мокрый как мышь. Рука тянется к оружию. Тьфу ты. Плохое сравнение. У меня, похоже, рефлекс появляется - при мысли о мыши стрелять.

Радует только одно,я нормальный, даже в видении мужик оказался одетым. Фух...

Машу рукой:

– Парни!

Настороженная гоп-компания бросается ко мне, излучая всем своим видом любопытство.

– Братва, у меня две новости, одна хорошая, другая плохая. С какой начать?

– С хорошей.

– С плохой.

– Сам решай, - выносит Соломоново решение Хан.

– Тогда с хорошей, - киваю, - мы не заблудились. И идем верной дорогой.

– Откуда знаешь?

– Наших унюхал, - уточнять, кого и в каком виде не стал. Ну его...

– А плохая?

– Пилить нам еще, как медным котелкам. Запах едва уловимый. Даже не сразу разобрался, что происходит.

Эх... Если бы в первом отряде были не девчонки, я бы еще долго не чухнул. А так основной инстинкт помог. Спасибо матушке природе...

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Странное это ощущение... не знать, что делать. Вот Руслан обязательно бы что-нибудь придумал.

Идти то оказалось не так уж и далеко. Наш путь закончился в следующем же зале. Просто гигантском по размерам, с четырьмя тоннелями - перекресток. Но один из них был разрушен. Капитально - вместе с частью стены. В чем причина не известно, но именно туда ушла группа. Откуда знаю? А в этом зале вбита последняя антенна. Последняя из установленных, а не взятых с собой...

– Димас...
– выдавливаю с трудом из пересохшего горла.

– А, - слегка пришибленный Маркони, с тоской рассматривает нагромождение камней.

– Скажи, что связь не возможна из-за завала...

– Прости командир, но... связь не возможна, только если нет антенн или повреждены оба передатчика.

Молчание. Гробовая, тоскливая тишина. Это как приговор. Мы все несем на себе металлические штыри - служащие антеннами. Передатчики тоже разделены. Основной у Маркони и резервный, поменьше и послабее, у Хана. Нет причин надеяться, что у наших было по-другому...

– На связь с базой будем выходить?
– спрашивает Димка.

– Нет, - качаю головой, - время еще есть. Давайте подумаем. Ну не могу я это сказать Степанычу. Не могу.

Парни, опустив головы кивают. Уверен, что все думают об одном... Как же так? Наш командир, человек казалось бы и в огне не горящий, и в воде не тонущий... Руслан, как же так, братишка?

Не считайте меня черствым, я помню, что там кроме него, еще Аленка и другие девчонки. Но ведь это Руслан - брат, отец, командир. Тот, кто сделал из обычного российского мажора - бойца спецподразделения Мажора. Из избалованного сынка олигарха - солдата.

– Не-е-е-ет!!!
– кровавая пелена застилает глаза, и, впадая в ярость, выплескиваю всю боль на один из камней в стене. Ударом кулака, разрывая в щебень булыжник размеров с конскую голову.

– Отставить!
– жесткий окрик Марата, приводит в чувство.
– Мажор, отойдем есть мысль.

– Ты что сбрендил, - шипит, едва отодвинулись в сторону бокового тоннеля, подальше от наших парней.
– Ты командир, а значит должен думать, а не поддаваться эмоциям.

– Прости, брат, просто я...

– А с чего ты решил, что они погибли? Там ведь не дети малые...
– избегает называть имена. Ему тяжело вдвойне, ведь где-то там Хельга. Ведь только встретил любовь и на тебе... Это я тварь бездушная... Аленка, Аленушка, как же так?

– Мажор, твою мать, - резко встряхивает за плечи, - ты ведь гений. Думай.

– Я не гений, - огрызаюсь.

– Да по х...й. Голову главное включи. Что делать? Разбираем завал? Вызываем подмогу?

– Сами мы будем копать до морковкина заговения. А помощь?.. Все равно будет поздно, даже если они еще живы. Да и не известно, сколько тон породы навалилось сверху. Вся надежда на безолаберность и на то, что они просто ищут путь назад.