Лианна!

– Сюда.

Воин, несший Андована с горы, скользил по грязи, перемешанной с кровью, но Камала не пользовалась магией, чтобы ему помочь. Она стояла как статуя и наблюдала. Нельзя прибегать к колдовству снова, пока она не поймет, что случилось.

Ее пробирала дрожь, когда она вспоминала взгляд Талсина. Силы оставили его как раз в тот миг, когда она призвала к себе душевный огонь. Нет, быть не может! Конечно же, дело не в этом.

– Все, что ли? – спросил Нетандо. Его стражники складывали у дороги тела убитых разбойников.

Она кивнула, не желая, чтобы ее отвлекали. Пусть думают, что ее кивок – откровение, а не просто догадка. Помощь, которую она им оказала, вселила в них почтение, и докучать ей они не станут. Глупые смертные! Молния и так уже собиралась ударить – Камала всего лишь направила ее в нужное место, вот и все колдовство.

Вспоминая, как упал Талсин, она чувствовала наползающую со всех сторон тьму – ту самую, хорошую знакомую. Это было прикосновение бездны, от которого кровь стыла в жилах. Бездны, грозящей каждому магистру. Стоит Камале усомниться в правильности избранного пути, и бездна поглотит ее.

«Помоги искать разбойников, которым удалось сбежать. Подумай о будущем. Дай ему умереть».

Нет. Ей во что бы то ни стало надо понять, что случилось с Талсином. Даже если это приведет ее на самый край бездны, даже если столкнет за край – она должна знать.

– Крови не видно, – заметил кто-то. Талсин был весь вывалян в грязи, но и только – она и сама это видела. – Но парень еле жив, это точно.

– Я о нем позабочусь. – Камала оглядывалась, ища, куда бы его положить. Кругом перевязывали раненых, снимали одежду с убитых врагов, счищали грязь, налипшую на колеса. Не самая подходящая обстановка для врачевания.

– Кладите в заднюю фуру, – предложил Урсти. – Места там хватит.

Идти до этой повозки было порядочно. Камала развязала промасленную покрышку и подняла ее. Между рядами деревянных ящиков действительно нашлось место. Внутри пахло шафраном и кассией.

– Клади сюда, – распорядилась Камала. В этом закутке могли поместиться и двое, только стоять нельзя было. Дурбаниец осторожно просунул Талсина внутрь, Камала залезла следом и снова опустила покрышку, чтобы не проникал дождь. Стало темно, но ее Глаз не зависел от земного света.

Никаких ран, даже под волосами. Руки-ноги целы. Совершенно непонятно, почему он вдруг упал в обморок.

Остается только одно объяснение.

Когда Камала свела с небес молнию, он стоял и смотрел на нее. Она помнила, как он побелел, как глаза его сделались бессмысленными, а после закрылись… точно чей-то гигантский кулак выдавил из него жизнь и швырнул пустую скорлупку наземь.

Осторожно, боязливо она вновь обратилась к магии, коря себя за каждую каплю, которую тратит. Ее взгляд проникал в Талсина сквозь кровь, сквозь кости, сквозь внутренности, еще поддерживавшие в нем жизнь, – в самую душу. В средоточие его смертной силы, где должен пылать душевный огонь.

Вместо огня там дотлевали красные угли.

Камале открылась правда, и тьма сомкнулась, окружив кольцом ее собственную душу. «Не пресекайся, дыхание, угомонись, сердце. Дайте подумать. Он консорт, да, но не обязательно мой».

«Не обманывайся, – ответила правда, глядя ей прямо в глаза. – Он изнемог в то самое мгновение, когда ты пустила в ход свою Силу. Ты знаешь сама».

Камала снова проникла в него. Огонь, угасающий, но еще горячий, тянул ее к себе – так требует топлива обыкновенный огонь. Пожелай она поглотить этот жар целиком, устроив себе напоследок роскошный кровавый пир, ничто не могло бы ей помешать. Это было в ее власти.

– Лианна? – Его глаза открылись и смотрели на Камалу так пристально, что ее бросило в дрожь. – Что случилось? Мы… мы…

– Они все перебиты. С нашей стороны убитых нет, только раненые. Люди Нетандо подчищают остатки.

Он попытался сесть. Боги, как он слаб – без всякой к тому причины.

«Не считая того, что я за один раз выпила из него слишком много сил».

Талсин с недоумением обвел глазами фургон.

– Мы в повозке Урсти, – объяснила она.

– Да, конечно. Можно было догадаться по запаху. Я ранен? – Это прозвучало так, будто он боялся услышать ответ.

Она покачала головой. «Если и ранен, то не оружием смертных».

Его это явно не утешило. Он со вздохом уронил голову, не пытаясь больше этому препятствовать, и прошептал:

– Прости. Я должен был сказать тебе…

Она не ответила, слыша, как стучит сердце – то ли его, то ли ее.

– И Нетандо тоже надо было сказать, еще там, в «Третьей луне»… но тогда он не позволил бы мне ехать вместе с тобой. Ты спасла меня, Лианна, и должна знать правду. Я упал, потому что…

– Тихо. – Она приложила палец к его губам. – Не говори ничего. Я знаю.