Она рассеяно кивнула, не в силах даже сказать спасибо, и неуверенно двинулась к лестнице. Чувствуя, что её шатает как пьяную, она торопливо вцепилась в косяк.

– Прости, - услышала она голос Вадика, но посмотреть на него не смогла. Рядом был Жигунов, а её слез он не увидит. Просто кивнула: они не виноваты. Собравшись с силами, она поспешила к лестнице. Пока поднималась она судорожно цеплялась за перила. Туман в голове не давал ей сосредоточиться. Впрочем, это и к лучшему, не хотелось думать о том, как близко она подошла к обрыву. Ещё пару секунд и она была бы готова согласиться со всеми словами Димы, лишь бы он остановился.

На автомате дойдя до ванной, она забралась в душевую кабину. Сегодня ей действительно хотелось смыть все следы его прикосновений. Включив воду, Лина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Обессилено прислонившись к дверце, она медленно сползла вниз и уткнулась в собственные колени, в надежде сдержать рыдания.

– Ненавижу, - прошептала она, не замечая, что слезы уже текут по её лицу.
– Ненавижу, - повторила Лина, не в силах сдержать подступающую истерику.

Гриша вновь посмотрел на Жигунова, верхнюю половину которого Вадик сейчас хорошо прополаскивал в ледяной воде. А в глазах все стояло затравленный вид Лины, в тот момент, когда он оттолкнул Жигунова от неё. Впрочем, чему он удивился. Он знал, что опоздает, ещё в момент звонка Вадика. Знал, вот только не знал что настолько сильно опоздает.

– Всё! Хватит!
– прорычал Дима, едва хватка охранника ослабла и он смог вынырнул.
– Достаточно!

– Ты достаточно протрезвел?
– уточнил Григорий, стараясь говорить спокойно. Жигунов, кинув быстрый взгляд на него, просто кивнул.
– Успокоился?
– снова кивок.
– Всё помнишь?
– и вновь кивок Димы. Даже себе он не признался, насколько сильно хотел забыть сегодняшний вечер. Не глядя на охранников он поднялся, Григорий приблизился к нему и схватил за отвороты пиджака. Дмитрий удивленно посмотрел на Гришу, тот улыбнулся и даже дружелюбно сказал.
– Тогда ты поймешь, за что тебе это.
– и с размаху врезал ему в челюсть. Жигунов не попытался отклониться.

– Понимаю, - чуть оклемавшись от удара, тихо сказал он, посмотрев на Григория.
– И принимаю.
– высвободившись, он двинулся к выходу из ванной комнаты, что была в крыле для охранников.

– Ты куда?
– спросил Гриша поспешно.
– Не смей к ней приближаться!

– Гриш, я тебя, конечно, уважаю...
– Дима обернулся и криво ухмыльнулся.
– И где-то даже благодарен, что ты сегодня вмешался... Но ты не имеешь права мне приказывать!

– Дим, - примирительным тоном заговорил Гриша.
– Не надо. Оставь её в покое хотя бы сегодня.

– Да, я не буду её больше трогать, - вспылил он, хотя и понимал, что злится он на себя.
– Просто... Лина... ей же плохо сейчас ...

– Да ты что? Не может быть!
– "изумился" Гриша.
– И что? Ты хочешь её утешить? И думаешь, она тебе позволит к себе приблизиться?

– Гриш...- перебил его Дима нетерпеливо, но тут же понял, что тот прав. Не позволит. Будет драться до последнего, при этом явно не поймет его цели. А пугать её снова он не хотел. Выругавшись, он стукнул кулаком в стену.

– До тебя, наконец, дошло, что ты сегодня натворил?
– уточнил Григорий, обманчиво мягким тоном.
– Или ты до сих пор гордишься тем, какой ты самец? Смог изнасиловать беззащитную девчушку, которая даже не имела права тебе сопротивляться?

– Заткнись!
– бросил Дима и вышел в коридор, напоследок огрызнувшись.
– И к твоему сведению, она сопротивлялась.

– Ай-ай-ай! Какая же она нехорошая! Непорядок, ей надо было сразу тебе дать, прямо во дворе, - продолжал ерничать Гриша, не отставая ни на шаг от шефа. Боялся, что он все-таки пойдет к Лине. Сделав знак Вадику, чтобы тот следовал за ними, он последовал за Жигуновым, которого все ещё немного шатало от выпитого.
– Глядишь бы, отделалась легким испугом.

– Дядя Гриш, - Дима быстро обернулся, отчего его вновь сильно повело, что пришлось вцепиться в стенку.
– Что ты хочешь? Чтобы я проникся чувством вины? Благодарю покорно, но мне и без твоих нравоучений паршиво.
– Он отвернулся: паршиво - это слишком мягко сказано. Бл... он себя таким му...ом сейчас чувствовал?! Хотел, значит, показать Лине, что такое изнасилование по-настоящему? Потому что видите ли он обиделся на "персонального насильника"? Видите ли, сам себя он считал первоклассным любовником и невольным учителем для одной неопытной, но очень сексуальной малышки. Поэтому и нажрался в хлам, чтобы не чувствовать себя последней скотиной.

Тряхнул головой, отгоняя прочь лишние мысли. Потом, потом он обо всем подумает, главное сейчас убедиться, что с Линой все в порядке. Но едва он подошел к лестнице, как Гриша перегородил ему дорогу.

– Я не пущу тебя к девушке, - твердо и серьезно сказал Григорий.
– Пусть завтра ты меня уволишь... но я не пущу тебя к Лине.

– Да, я спать пойду в свободную гостевую комнату, - решил Дима, обойти стороной вопрос.

– В гостиную иди, - он кивнул головой на приоткрытую дверь.
– Заодно и приберешь за собой, а то повсюду обрывки её платья валяются. Представляю что подумает Маша, когда увидит с утра...