— И я захотела удрать. Можете называть это ребячеством, — королевна с вызовом глянула сперва на Годимира, а после на Велину, — но я не жалею… Побег мой мы с самого начала хотели обставить так, чтобы нельзя было никого заподозрить, погоню снарядить. А еще лучше, чтобы искать и вовсе не стали. Сгинула, мол, Аделия, и все тут. Погорюют и забудут.

«А как же претензии на престол? Желание объединить соседние королевства? Принести мир, покой и счастье всему Заречью? Или это все потом пришло? У костров, под оленину и бражку…»

— Мы даже хотели так подстроить, будто утонула или звери сожрали дикие… Но… Где в Ошмянах утонешь? Речка наша Быстрянка подлинной Быстрянкой была лет сто назад, а теперь там посадские дети головастиков ловят. Зверям на клык попасть тоже не так просто. Попробуй убеги одна в лес, когда ты королевна! Так и ломали голову… А в начале червня Сыдор весточку передал…

— Прости, что перебиваю, панна Аделия, — прищурилась Велина. — А Сыдор грамоте обучен или как?

— Обучен. Он говорит, что на самом-то деле благородный пан по происхождению. Только с наследством его обошли. Вот и пришлось с лесными молодцами счастья искать.

«Ну, если благородный пан, тогда другое дело… Тогда понятна и тяга выбиться на самый верх, утереть нос соперникам, доказать всему миру, что ты достоин лучшего. Но, с другой стороны… Не похож он на рыцаря. Ну, никак не похож. Нет чего-то неуловимого, что позволяет отличить пана от кметя даже в рубище. Да что там в рубище! Даже в бане! Ладно, что там дальше?»

— Так вот, передал Сыдор весточку, что придумал наконец-то, как меня вызволить. Но появился почти перед турниром. Мы с ним встретились, как обычно, на рынке… Он передал мне горшок. Тяжелый, еле донесла. Горловина куском кожи вдвое сложенным замотана, а все равно вонял. И руки после него воняли… Еле отмыла. Михалине я вечером порошка сыпанула в грибы моченые. Порошок тот — две щепоти, не больше, в мешочке кожаном — тоже Сыдор передал, научил что делать. А как нянька с охами да вздохами в нужник убралась, я в покрышке на горшке дырку провертела ножом, туго скрученную тряпку туда протолкнула, один конец тряпки подожгла… После бегом бежала по лестнице, а когда шарахнуло, даже узелок потеряла, который с собой захватить хотела…

— Вот оно как было! — воскликнул Годимир. — А мы дракона заподозрили!

— Так на это и расчет был, — усмехнулась Аделия. — Зря я, что ли, полную седмицу Михалине рассказывала, мол, снится чудище крылатое, пугает, унести-украсть сулится?

— А с чего это вдруг вообще о драконе вы задумались? — произнесла вдруг сыскарь.

— Сыдор придумал, — пожала плечами заречанка. — Он мастер на всякие выдумки.

— Точно, — подтвердил рыцарь. — То в горшечника переоденется… То еще чего-нибудь выдумает. А Сыдор знал про пещеру с драконом?

— Знал, — кивнула Аделия. — Ты забыл разве — при тебе вспоминал, когда в Гнилушках сидели?

— Верно. Забыл, выходит. Значит, и Якима с Якуней он тоже знал? Они неподалеку живут, — пояснил молодой человек, заметив, как напряглись плечи Велины.

— Может, и знал, — просто ответила королевна. — Но мне об этом не говорил.

— Точно?

— Ты что, не веришь мне, пан Годимир? — нахмурилась девушка. — Смотри — я так и обидеться могу. И очень даже запросто…

— Верю, верю, извини… — Затряс рыцарь головой и неожиданно для самого себя выпалил: — А ножка? Ножка от балдахина!

— А что ножка? — удивилась Аделия. — При чем тут ножка до Сыдора и старичков каких-то?

— Так ножка от балдахина перекушена оказалась! Когда тебя, панна Аделия, хватились… Ну, уже после того, как пожар потушили…

— Перекушена? — Заречанка даже коня придержала, и Годимиру пришлось оборачиваться, чтобы видеть ее глаза. А они округлились от неподдельного удивления. Брови полезли на лоб. — Быть того не может! Кем?

— А ты не знаешь? — пробормотал рыцарь. — Я подумал, что это Сыдор что-то придумал…

— Мудрец у вас Сыдор, как я погляжу! — вмешалась Велина. — Такой весь из себя придумщик! Горшки у него взрываются… Брусья дубовые… Или из какого там дерева ножка была? А! Не важно. Брусья сами собой перекусываются. Чудеса, да и только!

— А точно перекушена? — робко поинтересовалась Аделия.

— Борозды от клыков остались, — убежденно проговорил рыцарь. — Две!

Для пущей убедительности он даже показал два пальца.

— Не знаю, — поникла головой королевна. — Слово чести — ничего не знаю. И не догадываюсь.

— А может, был дракон-то? — подначила ее сыскарь.

— Может, и был. Но меня там уже не было…

— Чудеса! — повторила Велина, качая головой. — Чего только не встретишь на юге Заречья. Около гор Запретных. Так?

Годимир пожал плечами. Аделия вздохнула.

— А что вы, друзья мои дорогие, давеча у костра притихли так дружно, когда я речь о чародеях завела?

Рыцарь искоса глянул на королевну. Пускай сама говорит, если хочет. Лично ему мэтр Вукаш до церковной лампады.