Кривой прибежал.

— Перевези скорее на « Гиену» всех наших молодцов и негров.

— Негры уже перевезены!

— Хорошо, ты останешься здесь со мной и с Волком.

Кривой вздрогнул.

— Вели приготовить все на « Гиене», мы сейчас возвратимся туда.

Приказания эти были исполнены с удивительной поспешностью, и через четверть часа атаман, Кривой и Волк остались только одни на палубе « Катерины», которая тихо качалась на поверхности океана.

« Гиена» также стояла неподвижно, ожидая возвращения Брюлара и его двух товарищей, чтобы поднять паруса и идти дальше.

Кривой и Волк выразительно поглядывали друг на друга видя Брюлара, в задумчивости стоящего на палубе, опершись на свою толстую дубину.

Эта дьявольская компания, освещаемая дрожащим светом факела, который держал Картаут, представляла странное зрелище.

Лицо атамана, озаряемое красноватым пламенем, застыло в выражении злобы. Заметно было, что он задумывает какую-то злодейскую штуку... Наконец, сильно ударив Картаута дубиной по спине, он воскликнул с радостным видом:

— Нашел, нашел! Господа англичане, вы хотите попробовать моего супу? Ну так я вас поподчую, а вы мошенники, — продолжал он, обращаясь к Кривому и Волку, — возьмите-ка топоры и ступайте за мной, но сперва спустите эти бочонки с порохом под палубу.

Это было исполнено. Потом разбойники осторожно сняли крышки каждого бочонка, опутали веревками и цепями, чтобы их разорвало с большей силой.

Брюлар положил на один из бочонков с порохом заряженный и взведенный пистолет, воткнул его дуло в порох, потом привязал длинный шнурок к спуску замка этого пистолета.

В продолжение этих опасных приготовлений двое его сообщников с содроганием поглядывали на него и друг на друга. Одного движения руки было достаточно, чтобы взлететь всем на воздух. Но Брюлар был так хладнокровен и проворен!

— Теперь пойдемте наверх — продолжал он, таща за собой конец шнурка, привязанного к пистолету. — А ты, Картаут, останься здесь...

Несчастный урод заревел от страха.

— Ну, — сказал Брюлар, — так и быть, я не оставлю тебя здесь навсегда, только запри и заколоти хорошенько этот люк. Мы подождем тебя на палубе. — И он толкнул локтем своих сообщников, как будто для того, чтобы предупредить их о забавной шутке.

Я забыл сказать, что под палубой этого корабля оставалось еще десятка полтора или два негров, которых Кривой не удостоил перевозки на « Гиену».

Картаут запер и заколотил малый люк и вышел на палубу через большой.

Тогда Брюлар, прежде чем закрыть это отверстие доской, для этого предназначенной, привязал к ней веревку, прикрепленную к замку пистолета, и потом положил эту доску на отверстие вполовину закрыв его.

— Теперь понимаете ли вы? — спросил он у разбойников, следивших с нетерпеливым любопытством за его движениями.

— Нет, атаман!

— Какие вы олухи! Я... но мы поговорим об этом на « Гиене», оставьте корабль этот стоять как он есть, и последуйте за мной.

Через минуту все четверо (по счастию, Картаут не отстал от них) уже сидели в лодке, привязанной к кораблю. Волк и Кривой взялись за весла и мигом достигли « Гиены».

Едва атаман ступил на палубу своего судна, как закричал громовым голосом:

— Поворачивайте руль направо, пускайте корабль под ветер, поднимайте все паруса, все до одного, хотя бы нас опрокинуло к черту, нам нужно бежать как можно скорее, ибо англичанин близок.

И он указал на военный корабль, подходивший уже почти на пушечный выстрел к ним.

Разбойничье судно тотчас почувствовало перемену хода и усиление парусов и бросилось по ветру с неимоверной быстротой, пеня и разбрызгивая волны.

— Итак, ты бросаешь на жертву другой корабль, — воскликнули вместе Кривой и Волк.

— Разумеется, но вот в чем дело. Англичане, которые гонятся за нами, видят два корабля, один бежит, другой стоит. Нужно выбирать любой, без сомнения они пойдут сперва к неподвижному судну, тем более что оно настоящее купеческое. Вот они подходят к нему, смотрят в подзорную трубу, нет ответа, посылают лодку с людьми. Они поднимаются на палубу, никого нет, подходят к малому люку: заперт, заколочен; к большому: он открыт наполовину, они хотят открыть его совсем, шнурок натягивается, курок пистолета спускается, триста пудов пороха вспыхивает! И вот вам фейерверк.

— Что за черт! Ну и хитрец! — подумали про себя Кривой и Волк, взглянув друг на друга.

— Ну вот видите — судно взрывается, зажигает английский военный корабль, убивает на нем множество людей, мы пользуемся этим обстоятельством, чтобы уйти, и через два дня приходим к острову Ямайка. Там отдохнем и погуляем.

Палуба « Гиены» представляла тогда странное зрелище: покрытая неграми и матросами, нагруженная вдвое большим числом людей, чем сколько на ней могло поместиться. Жалко было смотреть на этих несчастных невольников, скованных, избитых и подпираемых ногами во время беготни матросов для управления парусами.