Шрифт:
– Я долго спал? – спросил Кир. Криса покачала головой.
– Ты не спал, задремал на мгновение и открыл глаза. Кир тяжело вздохнул.
– Ты по-прежнему не можешь говорить? – спросил он.
Нет, не получается. Я пробовала.– Не беспокойся, – сказал он. – Я думаю, что это со временем пройдет.
Мама рассказывала, что когда-то у нее было обезображено лицо. Она могла вылечить его, но не захотела потому, что люди были жестоки, и она боялась их. Я теперь понимаю ее.
Моя немота – это такая же защита, каким был для нее шрам от ожога на щеке.
Кир встал, преодолевая слабость.– Нам нужно похоронить твою мать.
Не надо. Ей уже это не нужно, это не она, а только сброшенная пустая оболочка. Ее здесь нет, она далеко. Пусть звери и птицы приберут здесь, а мы уйдем отсюда, чтобы им не мешать.
Кир с жалостью посмотрел на нее.– У тебя не болит голова? – спросил он с тревогой.
Нет, я не сошла с ума. Мы говорили с мамой об этом, о том, что происходит с человеком после смерти. Она поняла бы меня…
Кир погладил ее по щеке и грустно сказал:– Я тоже попробую тебя понять…
Тогда пошли. Кир с тяжелым сердцем подчинился. Он взял ее за руку, и они пошли по лесу туда, где должна быть деревня. Он знал, что их дом сожжен, а в деревне все жители убиты. Но надо было двигаться, и впервые он не знал, куца же ему идти. Корвин сел на деревянную лавку, оглядел комнату, потом, иронически улыбаясь, посмотрел на Дару.– Как ты собираешься найти то, что он для тебя оставил? Комнат мало, и все лежит на виду… Дара мягко улыбнулась в ответ:
– Он знал, что я найду, значит, он знал и про мои способности. – Она достала камень и закрыла глаза. Камень запульсировал, меняя цвета. Она открыла глаза.
– Это в той комнате, где находится сундук.
Корвин усмехнулся:– Я там все осмотрел, там ничего нет.
Дара молча пошла к двери. Он пожал плечами и потянулся за ней. В комнате она снова достала камень.
– Здесь, за этой стеной.
Дара подошла к стене и стала ее ощупывать. Корвин сел на сундук и с насмешкой посмотрел на нее.
– Похоже, что ты ошиблась. Дом выстроен из камня, здесь не может быть никаких пустот.
– Да, – кивнула Дара, – не может быть, если только тот, кто строил дом, специально их не предусмотрел.
Корвин подошел к ней и рукояткой кинжала постучал по стене.– Звук везде одинаков. Дара кивнула.
– Вот за этим камнем находится что-то странное, его нужно вытащить.
Корвин ухватился за камень кончиками пальцев и потянул.– Ничего не получается, он сидит крепко.
– Тогда нужно надавить.
Корвин отошел к сундуку и сел на него.– Я же сказал, что ты ошиблась. Дара надавила на камень, потом постучала рукояткой кинжала, тот не шелохнулся. Корвин засмеялся.
– С лягушками у тебя получалось лучше. Я до сих пор помню лицо хранительницы, когда она отчитывала тебя.
Дара, не обращая внимания на его болтовню, продолжала ощупывать камень. Неожиданно что-то щелкнуло и камень отошел в сторону. Открылась ниша, в которой стояла небольшая шкатулка. Дара восторженно засмеялась:
– Я знала, что я найду, и он это знал. А ты глупый волчонок-переросток! – Она вытащила шкатулку и поставила ее на пол. Корвин с любопытством наблюдал за ней.
Шкатулка была сделана из зеленоватого камня, на ней не было каких-либо видных запоров, и она не открывалась, несмотря на все ее усилия. Дара озадаченно еще раз осмотрела ее и опустилась на пол.
– Корвин, щомоги мне,-попросила она. Тот рассмеялся
– Кто-то обзывал меня волчонком-переростком…
– Ну хорошо, ты – мудрый матерый волк, сильный и быстрый!
Корвин довольно улыбнулся и сел с ней рядом.– Это шкатулка с секретом, – сказал он. – Я читал о них в книгах храма. Там было написано, что нужно либо что-то нажать, либо вытащить, и она откроется.
– Это я и без тебя знаю, – сердито пробурчала Дара. – Ты открой ее!
– Хорошо, – сказал Корвин и двумя руками нажал на углы шкатулки, крышка под действием пружины откинулась.