Потом они незаметно для себя уснули, так и не разжимая объятий. После сна они с удовольствием вымылись холодной водой из колодца.

– Мне все больше здесь нравится, – сказала Ила. – Здесь тихо, спокойно, никто не мешает нам любить друг друга. Только почему-то хочется увидеть солнце, почувствовать ветер на своем лице, посидеть у костра и поесть чего-нибудь горячего. Может быть, за дверью есть какой-нибудь тайный выход? И мы незаметно уйдем отсюда, пусть даже к твоим дикарям-волкам.

– Пойдем к двери и подумаем, как ее открыть. Это не должно быть очень сложно. Тебе нужно сделать что-то такое, что даст понять открывающему устройству, что ты – это ты.

– Здесь есть какая-то надпись, но при этом свете ее трудно разобрать. Она видна, только когда свет падает под определенным углом.

Кир принес светильники и расставил их вокруг двери. Тогда и Ила увидела мерцающие незнакомые ей буквы, которые, казалось, были вплавлены внутрь черного металла.

– Все это очень странно, – пробормотал Кир. – Эта технология не из этого мира, и даже не из моего. Ты знаешь этот язык?

– Нет. Я не узнаю ни одной буквы, если это буквы. Возможно, это просто орнамент?

– Как-то эта штука должна реагировать на тебя. Попробуй приложить свои руки к металлу в разных местах, может быть, сработает.

Ила приложила руки в одном месте, потом в другом, ничего не происходило. И только когда она приложила свои руки там, где мерцали буквы, внутри что-то щелкнуло, но дверь не открылась.

Она была настолько плотно пригнана к косяку, что Кир не сумел найти ни одной щелки, в которую можно было бы засунуть кончик кинжала.

– Попробуй еще раз надавить на буквы, – предложил он. Ила начала нажимать на все буквы подряд. На пятой сверху внутри двери что-то щелкнуло. Кир довольно засмеялся:

– Кажется, это буквенный замок. Для того чтобы открыть его, нужно набрать правильное слово – пароль. Вся задача в том, что мы не знаем язык, на котором написано слово, и само слово. Но не могли же те, кто сделал этот замок, верить, что их язык переживет века. – Кир задумался.

– Что тебя беспокоит? – спросила Ила.

– В моем мире на таких замках, стоит набрать неправильную букву, все приходится начинать сначала, но, с другой стороны, нам облегчили задачу, замок щелкает, показывая правильную комбинацию… Если я прав, мы откроем его, только придется повозиться. – Он начал нажимать все буквы подряд, но замок ни разу не щелкнул. Кир покачал головой.

– Вот теперь понятно. Замок реагирует только на тебя, это и есть защита. Никто другой не сможет открыть этот замок, а если ты не захочешь, никто не сможет заставить тебя. Попробуй нажать другие буквы.

Ила несколько раз нажала на все буквы подряд, но замок по-прежнему щелкал только на пятой букве.

– Задача понятна, – усмехнулся Кир. – Будем подбирать код. Нажми пятую, затем первую. Ничего? Пятую и вторую, потом пятую и третью…

– Так, две буквы мы уже знаем. Ты нажимай, я буду запоминать. Но вот что интересно, открыть замок может только тот, кто знает принцип работы этого замка. Не могли же твои предки ожидать, что я окажусь здесь, рядом с тобой. Или это опять вмешательство богов? Впрочем, описание замка могло быть в вашей фамильной книге.

– Я не понимаю половины того, что ты говоришь, – Ила прижалась к нему, – но я знаю, что эти боги добры к нам. Я им благодарна за тебя. У нас говорят, что боги знают все: и то, что было, и то, что будет.

– Может быть, они и знают, но не знаем мы, что же они от нас хотят. – Кир сел на каменный пол, потом посадил себе на колени Илу. Он легко погладил ее волосы.

– Нет, – сказала Ила. – Не отвлекай меня, я хочу открыть эту дверь.

– Хорошо, продолжай нажимать.

Когда замок щелкнул семь раз, дверь бесшумно отошла, открыв проход в следующее помещение.

Посередине его на камне стояла странная конструкция: прозрачный красноватый камень, разбрасывающий яркие всполохи от света светильников, и подвешенные над ним кусочки темного дерева на прозрачных нитях. Они кружились вокруг камня в странном ритме, то убыстряя свое движение, то почти останавливаясь, каждый раз при этом задевая друг друга.

– Это и есть маяк! – воскликнула Ила. – Вот это я и слышала, а сейчас слышу особенно громко, даже ломит в висках.