В следующий раз отлипаю от компа, когда просыпается Азамат. И обнаруживаю, между прочим, что у меня затекла шея. Ого, а время-то восемь вечера! Однако давно я до Сети не дорывалась, так ведь и заночевать могла.

Азамат ворочается и потягивается с очень довольным видом, и тут замечает меня. Видимо, он успел забыть о нашем договоре.

— Я думал, вы уйдете, — говорит сиплым спросонок голосом.

— Почему же? Я ведь сказала, что останусь.

— Ну… не так долго, сейчас ведь уже вечер.

— А я тут зачиталась, — машу рукой в сторону бука, — не заметила, сколько времени прошло.

В полутьме мне кажется, что капитан улыбнулся шире, чем обычно.

— А говорили, вам там нечего делать.

— Делать-то нечего, бездельничать есть чего, — ухмыляюсь. — Мы можем еще успеть на ужин.

— Ах да, действительно, ужин! — Капитан приподнимается на локте, чтобы взглянуть на часы, стоящие под таким углом, что ниоткуда толком не видно. Мне, после того как я ворочала эту тушу, просто удивительно, как он легко двигается. — Ну пойдемте, пойдемте.

Когда являемся на ужин, все как-то нехорошо оборачиваются. То ли мы слишком близко друг к другу, то ли слишком довольные… Не знаю. Но хорошо, что Алтонгирела в кухне нет.

Кстати, надо проведать пациентов. Прямо после ужина отправляюсь сначала к Гонду — благо ему как раз понесли еду. Все-таки Азамат его голодом не морит. У него все по-прежнему, ничего не болит, и с наказанием своим он свыкся. После него иду к Эцагану. Уже у самой двери едва не сталкиваюсь с Алтонгирелом, который как раз выскочил в коридор и понесся в сторону кухни так быстро, что волосы развеваются.

Стучусь и захожу. Эцаган сидит на кровати с бодрым видом и подозрительно красными губами. Это, кстати, очень хорошо. Это значит, что они не поругались из-за Эцагановой выходки. А то еще не хватало, чтобы у Алтонгирела начались проблемы в личной жизни, он же мне тогда покоя вообще не даст.

— Хорошо выглядишь, — говорю. — Как жизнь?

— Терпимо, — ухмыляется.

— Алтонгирела есть отправил? — спрашиваю одобрительно, пока проверяю пульс. Пожалуй, кровообращение восстановлено, новую капельницу ставить не буду, только антибиотиков еще вколю.

— Вообще-то мне принести, хотя я надеюсь, что он тоже что-нибудь съест.

Я делаю страшные глаза.

— Ты чего, тебе рано есть! У тебя еще кишки не срослись.

— Но ведь хочется, — жалобно скулит Эцаган.

Какой он все-таки еще маленький!

— Я тебе сейчас сахара в кровь загоню, от голода не помрешь. А есть тебе нельзя.

— Ну хоть чуть-чуть…

Странно, после таких травм обычно аппетит долго не появляется. Уж никак не раньше, чем кишечник заживет. Посмотреть, что ли, на него.

— Давай-ка я гляну, — говорю, берясь за сканер.

Эцаган с интересом рассматривает свой заклеенный живот. Пластыря тоже не видел?

А вот тут уже кое-что, чего я не видела… чтобы ткани настолько восстановились за какие-то двенадцать часов?! Не может быть! Если только предположить, что у муданжцев регенерация идет быстрее, чем у нас… вон Азамат и спит мало. Хм…

— Если палец порежешь, насколько быстро заживает? — спрашиваю для проверки.

— Ну за пару часов, наверное, а что?

— Так, чтобы совсем следа не осталось?

— Без следа за день.

Задумываюсь, барабаню пальцами по одеялу. Ну ладно, видимо, и правда быстрее восстанавливаются. Теперь я об этом аккуратно помолчу, а потом мы с одной надежной подругой из центра генетических исследований получим нобелевку.

— Разрешаю попить бульона. И не надейся, я тут буду стоять и прослежу, чтобы ты больше ничего не съел.

— Ура! — Эцаган делает рукой какой-то жест, видимо означающий победу. Внезапно он хмурится. — Ой, а можно вас попросить, пока Алтонгирела нет, посмотреть, что у меня там на лбу?

— Ты хочешь сам посмотреть или чтобы я посмотрела? — криво ухмыляюсь.

— Ну… я просто хочу знать, как буду выглядеть, до того, как он увидит…

Взгляд его становится весьма тоскливым. Ох уж мне эти эстеты.

— Эцаган, я думаю, уж раз он до сих пор сидит у твоей постели как пришитый…

— Да, я знаю, что он меня не бросит! — выпаливает Эцаган раздраженно. Видимо, я сегодня не первая явилась с умными мыслями. Или Алтонгирел его сам задолбал уверениями. — Я просто хочу знать, что там.