А темные фигуры продолжали нестись на них сплошным потоком. Вейни ничего не оставалось, как посильнее пнуть ногой свою запетлявшую было лошадь, чтобы немного осадить ее. В этот момент копье ударило его под ребра, и он почувствовал сильную встряску. Безоружный, он ухватился обеими руками за древко и попытался вывернуть его из рук нападавшего.

В этот момент лошадь под ним свалилась, и тут же чьи-то руки обхватили его, валя на землю. Мгновенно последовал блеск опускающегося клинка, но лезвие тут же отскочило от кольчуги, к удивлению его противника. Тогда другие попытались проделать над ним то же и с тем же успехом, сокрушая воздух вокруг него. Они насели на него буквально со всех сторон, и он потерял сознание, погрузившись в темноту.

Пробуждение было неожиданным.

Он с трудом начал подниматься на ноги, все еще изумленный своим освобождением, скользя и спотыкаясь на сбитом и окрашенном кровью снегу. Крики в какой-то момент еще раздавались в его ушах, но потом наступила тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра, уносящегося в пустоту. Наконец все смолкло.

Он с усилием встал на одно колено, и тут рядом раздались шаги. Подняв голову, он с изумлением взглянул на Эриджа, который в этот момент вкладывал меч в ножны. Кругом не было видно ни тел, ни убегающих людей, только они двое, и их лошади, стоящие рядом друг с другом.

Он быстро повернулся, чтобы взглянуть в том направлении, где исчезли всадники. Но не увидел там никого.

— А всадники? — спросил наконец Вейни. — Они убиты, или им удалось спастись?

— Они спаслись, — сказал Эридж. — Если бы ты не упал… но это, видимо, кровь Кайя сказалась в тебе. А теперь вставай.

Он поднялся, неожиданно почувствовав руку Эриджа, и был очень удивлен, когда так близко взглянул на своего брата. На лице его он обнаружил то же мрачное выражение, которое уже наблюдал в Ра-Моридже: гнев, смешанный с чем-то еще, похожим на неистовую жестокость. Но рука, которая поддерживала его, оставалась твердой, но спокойной.

— Почему ты остановился? Только из-за меня? — с некоторой насмешкой в голосе спросил Вейни, на самом деле чувствуя в своем брате проявление некоторой сентиментальности. — Разве ты не хотел продолжать свою месть? Или это оказалось просто затруднительно?

Губы Эриджа дрожали в гневе.

— Ублюдок ты, и больше ничего. Я не ушел бы отсюда, даже если бы Нхи были побеждены людьми с севера. Поторапливайся.

Следуя противоречию в поступках, Эридж оттолкнул его и слегка ударил, так что Вейни вновь опустился на одно колено, все еще чувствуя головокружение от непроходящей слабости. Он приготовился уже встать, лишь на мгновенье задержавшись в этом положении, и пойти к лошадям, когда длинный меч Эриджа ударился о снег перед ним. Он без лишних раздумий подхватил его.

А Эридж тем временем уже был в седле и глядел на него напряженно, с ненавистью и страхом, которые не мог скрыть.

Если бы Вейни не знал Эриджа, он подумал бы, что тот, подобно Кесидри, безумен. Но, так или иначе, он знал его и тут же понял, какие чувства владели его братом. Эридж боялся его. Искалеченный им когда-то, он потерял значительную часть своего боевого искусства и теперь боялся его, и очень часто просыпался по ночам с теми же самыми мыслями, как был уверен Вейни, которые в свое время одолевали и Риджена, и Кандриса утром на площадке для упражнений с оружием.

Отец во всем любил совершенство, так однажды сказал ему Эридж. И он ненавидел нхи, оставшихся живыми калеками.

Он никогда не простил мне, что один из его законных сыновей остался жить, и остался жить именно калекой.

Но у Эриджа, как понимал Вейни, были и другие причины, чтобы в конце концов вооружить его, несмотря на все противоречивые стороны этого шага. Однорукий человек, в одиночку попадающий в Хеймур… Возможно, он боялся смерти гораздо меньше, чем доказательства своей слабости.

Вейни поклонился, выражая признательность и уважение своему брату.

— Вероятно, нам придется умереть, — сказал он, чувствуя, что его сведения об ожидавшем их конце, тяжелым камнем давили на его сердце. — Эридж, одолжи мне Подменыш, несмотря ни на что. И я клянусь тебе, я пройду с ним впереди, но только сам. И все, что только может сделать человек, обладающий этим мечом, сделаю я. Я отдам тебе Ра-Хеймур, если останусь жив, а если нет, то это будет означать, что мы взялись за невыполнимую задачу. Эридж, именно это я имею в виду. Я обязан сделать это для тебя.

Эридж коротко и зло рассмеялся.

— Твое беспокойство напрасно. Когда я сброшу ножны, то фактически я всегда буду сзади меча.

— Но ты будешь находиться в непосредственной близости от него, ты будешь рядом с ним, — упрямо настаивал Вейни. — Эридж, не делай того, чего не следует делать. Я знаю, что ты хочешь сокрушить все, но я говорю еще раз: предоставь это сделать мне.

— Ты большой специалист по вранью, а я далек от мысли верить тебе, особенно там, где замешана она. Сейчас, например, ты просто пытаешься задержать меня, но всему должен быть предел. Собирайся в дорогу.