– Дарья Александровна приказала передать, что уезжает.

Степан Аркадьич помолчал. Жалкая улыбка показалась на его красивом лице.

1 влюбчивый – тот, который легко влюбляется.

2 позвонил – позвонил в специальный настольный колокольчик для вызова слуг.

3 Матвей – в отличие от князя, которого автор называет или по имени и отчеству, или по фамилии, или домашним именем, слуг всегда называют только по имени.

4 платье – любая одежда, в том числе мужская, устар.

5 телеграмма – короткое срочное почтовое сообщение, см. также телеграф – вид срочной связи.

1. Почему Степан Аркадьич не раскаивался в своём романе с гувернанткой?

2. Что принёс князю слуга?

3. Что сообщил Степан Аркадьчи Матвею?

4. О чём попросил князь Матвея?

5. Какова была реакция жены Степана Аркадьича на телеграмму?

Одевшись, Степан Аркадьич полил себя духами, привычным движением разложил по карманам папиросы, бумажник1, спички, часы с двойной цепочкой и, чувствуя себя чистым, здоровым и физически весёлым, несмотря на своё несчастье, вышел в столовую, где уже ждал его кофе, письма и бумаги из министерства.

Он прочёл письма. Одно было очень неприятное – от купца2, покупавшего лес, принадлежавший его жене3. Лес этот необходимо было продать, чтобы заплатить долги, но теперь, до примирения с женой, не могло быть о том и речи. Окончив письма, Степан Аркадьич стал пить кофе, открыл утреннюю газету и стал читать её.

Степан Аркадьич читал либеральную газету того направления, которого держалось4 большинство. Ни наука, ни искусство, ни политика не интересовали его, но он твёрдо держался тех взглядов на все эти предметы, каких держалось большинство и его газета. Он любил свою газету, как сигару после обеда. Но сегодня удовольствие это сменилось воспоминанием о том, что в доме так неблагополучно.

Два детских голоса послышались за дверьми. «Всё изменилось, – подумал Степан Аркадьич, – и дети одни бегают».

Степан Аркадьич взял шляпу и остановился, вспоминая, не забыл ли чего. Но он ничего не забыл, кроме того, что хотел забыть, – жену.

«Пойти или не пойти?» Внутренний голос говорил ему, что ходить не надо, что изменить их отношения невозможно, потому что невозможно сделать её опять молодой и красивой или его сделать стариком, не способным любить. Кроме фальши и лжи ничего не могло быть теперь, а фальшь и ложь были ему неприятны.

«Однако когда-нибудь же нужно», – сказал он, стараясь придать себе смелости. Он вынул папиросу, закурил, бросил её в пепельницу, быстрыми шагами прошёл гостиную и открыл дверь в спальню жены.

1 бумажник – плоский мужской кошелёк; портмоне.

2 купец – в старое время: богатый торговец, тот, кто покупает и продаёт товары.

3 принадлежавший его жене – лес был частью приданого жены, т. е. имущества, которое её родители передали ей в собственность, когда она выходила замуж, по русской традиции приданое оставалось собственностью женщины и в замужестве.

4 держаться взглядов – иметь, разделять взгляды.

1. Чем занимался князь утром?

2. Какие газеты он читал, что его интересовало в них?

3. Почему Степан Аркадьич не хотел идти к жене для примирения?

4. Чем закончилось утро?

Дарья Александровна стояла среди разбросанных по комнате вещей перед открытым шкафом. Услышав шаги мужа, она остановилась, глядя на дверь, и напрасно хотела придать своему лицу строгое и презрительное выражение. Она чувствовала, что боится встречи с мужем. Она только что начинала уже десятый раз за эти три дня собирать детские и свои вещи, которые она увезёт к матери, – и опять не могла на это решиться. Она всё ещё говорила, что уедет от него, но чувствовала, что это невозможно; она не могла отвыкнуть считать его своим мужем и любить его. Она посмотрела на него только тогда, когда он подошёл к ней. Лицо её выражало страдание.

– Долли! – сказал он тихим голосом. Он и хотел иметь жалкий и покорный вид, но всё-таки сиял свежестью и здоровьем.

Она быстро посмотрела на него с головы до ног. «Да, он счастлив и доволен! – подумала она. – А я?!»

– Что вам нужно? – сказала она быстрым, не своим голосом.

– Долли! – повторил он дрожащим голосом. – Анна приедет сегодня.

– Ну и что же? Я не могу её принять! Уйдите!

Степан Аркадьич мог быть спокоен, когда думал о жене, мог спокойно читать газету и пить кофе; но когда он увидел её измученное, страдающее лицо, услышал этот звук голоса, у него на глазах появились слёзы.