— Где. Ты. Была? — медленно процедил. Его напряженное лицо, шея, на которой билась вена, говорили, что он был в бешенстве. Никогда не видела его таким, никогда не думала, что он может быть таким. Я снова что-то промычала.

— Подумай хорошо, прежде чем начать врать. Я все знаю, — и убрал ладонь. Я жадно схватила воздуха, оказывается, несколько секунд я не дышала. Начала кашлять.

— Олег, что за глупости? Это не смешно, пусти меня.

— Ты ездила к Игорю. Зачем?

— Как ты узнал?

Он больно потряс меня за плечи.

— Зачем?!

— Прости, я хотела кое-что узнать о твоем лечении. Знаю, я обещала, что теперь буду задавать вопросы только тебе, но я должна была поехать.

— Не ври! Признайся, ты с ним спишь, — он сжал мои руки сильнее, и я взвизгнула. — Просто признайся мне. И я тебя отпущу, — он ослабил хватку, — я просто должен знать правду. Я не могу жить, сомневаясь. Давно ты с ним трахаешься? С тех пор, как познакомилась со мной?

— Что ты несешь? — вероятно, искреннее изумление в моих глазах поубавило в нем уверенности, он дернул головой, то ли кивая, то ли, наоборот, отрицая свои слова. — У тебя окончательно съехала крыша? Я его видела во второй раз в жизни, причем в первый раз я была с тобой, когда Сергей вызвал скорую. Забыл?

— Я весь вечер пытался вспомнить ваши взгляды, жесты, пока я тебя представлял ему.

— Олег, очнись! Я тебя люблю. Я тебе ни с кем не изменяю. А с Игорем тем более, у него жена, дети…. Он асексуален.

— Аля, зачем ты мне врешь? У меня уже нет моральных сил делать вид, что я верю тебе. Пожалуйста, скажи мне правду. Прекрати вот это, — он кивнул на руки, которыми не давал мне шевелиться. — Просто скажи, что ты мне изменяешь, и все закончится.

— Да пошел ты на хрен, придурок, — выплюнула слова ему в лицо, против воли, забрызгав слюной. — Я хочу детей от тебя, которых ты мне обещал. Я пытаюсь вытащить твою задницу из гребанной кучи дерьма, в которой мы оба оказались из-за твоей болезни. Я тебя не обвиняю, с болезнью мы справимся, но вот с твоей тупой ревностью я понятия не имею, что делать.

— Ты меня боишься? — спросил он, целуя мои сомкнутые губы. Я отвернула лицо, но он поцеловал слова.

— Что ты делаешь? Меня возбуждает насилие только когда оно в меру. Сейчас ты ведешь себя как ублюдок.

— Я знаю. И мне самому это не нравится. Но я хочу добиться правды.

— Какой? Настоящей? Или той, которую ты себе придумал?

Он резко отошел от меня и прошелся по комнате, заложив руки за голову.

— Я не знаю, что думать. Аля, я никогда не ошибаюсь, и сейчас моя интуиция подсказывает, что мне нужно уйти от тебя. Но я не вижу повода. Я чувствую, что ты не только моя, но я не могу это доказать. А уйти от тебя просто так я не способен.

— Почему?

— Потому что я не могу без тебя жить.

Он сел на корточки, обхватив колени руками. Я придвинулась на край дивана, потирая болевшие плечи, которые скоро покроют следы его пальцев в виде синяков. Молчали.

— Олег, кажется, у нас проблема.

Он кинул.

— Ты просил честности от меня. Я требую того же. Ты согласен?

Снова кивнул.

— Олег, ты принимаешь нейролептики?

Он молчал, все сильнее раскачивался вперед-назад. Смотрел в одну точку. Светлые, взъерошенные волосы падали на глаза влажными, слипшимися от пота сосульками.

— Олег?

— Нет, не принимаю.

— Давно?

— С тех пор, как вышел из больницы.

— О Боже, — я пораженно прикрыла глаза. — Если ты не доверяешь Игорю, можно найти другого врача. Помнишь, ты говорил, что знаешь хорошего? Поехали к нему? Я уволюсь, слышишь? Честное слово. Пошлю Сергея ко всем чертям. Поживем несколько лет в пригороде. Но так нельзя, Олег, ты чуть было не задушил меня только что. Я действительно испугалась тебя.

— Аля, — он улыбнулся, а лицо скривила гримаса, будто сейчас заплачет, но слез не было, — ты же обещала мне доверять. Я знаю, что делаю. Ни один врач не сможет меня лечить лучше, чем я сам.

Что ж, два ноль в пользу Игоря. Мои руки дрожали, я прижала их к груди, чтобы одновременно скрыть расшатанные нервы и сделать менее слышимым стук сердца. Поднялась с кровати и подошла к нему. Олег тоже выпрямился в полный рост.

— Ты, правда, все еще хочешь детей от меня?

— Да, очень. Я хочу семью, ради этого я готова на все. И семью я хочу только с тобой, слышишь? Запомни это, пожалуйста, раз и навсегда. Для меня существуешь только ты.

— Прости меня, — он меня обнял, а я прижала его к себе, поглаживая по голове и плечам, как маленького мальчика, жалея, обещая, что мама всегда будет рядом. Несколько минут в комнате было тихо. Потом мы продолжили разговор.