Усевшись за столик у окна, я заказал горячее и горячительное, так сказать, для снятие стресса. И принялся ждать ее… еду то есть. До этого вопящего и гламурного сгустка невнимательности мне было мало дела. Больше скажу — никакого. Поэтому, когда она уселась напротив, я даже по началу не понял, чего ей надо, так увлекся пейзажем за окном. Редкими машинами и пыльным тополем у дороги.

— И кто ты такой? — первое, что она спросила.

Я перевел взгляд на девицу и удивился. Без макияжа, точнее без того, что от макияжа осталось, она вовсе не походила на расфуфыренную мамзель. Довольно миленькая девчушка лет восемнадцати, слегка припухшие губки и немного покрасневшие глаза, красивого серо-зеленого оттенка, но больше всего мне приглянулись веснушки, такие нежные и необычные, на полочной коже, еще удержался и не протянул руку, чтобы коснуться их. Красотка. От природы, без всей этой боевой раскраски, она — красотка.

— Ну чего ты на меня таращишься? — видно было, что я смутил ее, аж покраснела.

— Да так, прикидываю, сколько тебе лет. Сбить неуклюжую девицу — это одно, а сбить мамолетку слепошарую — совсем другое — потянуло меня на провокацию.

— Сам ты… Малолетка! Мне восемнадцать… скоро будет — мрачно закончила она, да уж угадал — чуть ребенка не придавил.

— То-то я смотрю намазюкалась, как на панель, возраст скрыть пыталась? — девчонка он моих слов окончательно зарделась и опустила голову.

— Я на выступление «Фантома» хотела попасть, оно сегодня в клубе, а туда только с восемнадцати пускаю. Но если выглядеть взросло, то документы никто не спросит. Вот я и… И вообще, мне макияж в салоне делали! Так что нечего обзываться! — к концу прочувствованной речи, она настолько осмелела, что даже подбородок задрала и фыркнула.

— Деточка, конечно, под таким слоем краски никто не поймет сколько тебе лет, больше скажу, никто не догадается, что ты живая, а не кукла. И я никак тебя не обзывал — выудив из кармана пачку сигарет, я закурил.

— А про панель? — пропуская мимо ушей критику, продолжила стоять на своем она.

— А что про панель? Это не оскорбление, учитывая твой вид пару минут назад — развел я руками, невольно стряхнув пепел на красный ковер.

— Не мусори — ух, ты, она еще и на чистоте помешена.

— Как тебя зовут, чудо в перьях? — решил я сменить тему.

— Эля, то есть Эльвира, а тебя? — чистая непосредственность.

— Алекс.

— Леша, значит — кивнула Эльвира, она меня добить решила, что ли?

— Алекс — повторил я.

— Леша, скажи, а что правда так ужасно было? — принялась мять она край скатерти.

— Что? Твой мэйк-ап? А сама, как думаешь? Это надо уметь так красоту испортить — делая последнюю затяжку, произнес я.

— Ой, я тебе понравилась? — черт! Я ее чуть не убил, а вот она решила не мелочится и все-таки добить меня, я поперхнулся сигаретным дымом, Элька, тут же принялась махать салфеткой, видимо, отгоняя дым.

— Элька, еще раз ляпнешь что-то не подумав и я буду беседовать с твоими родителями — прокашлялся я.

— Зачем? — округлила глаза девчонка.

— Затем. Я тебя чуть не убил, малек, к тому же, какой родитель в здравом уме и трезвой памяти выпустит дочь из дома с такой боевой раскраской на лице и в сарафанчике, который особо и не прикрывает это суповой набор? — я нещадно лукавил, говоря так, про фигурку девочки. Тут была и тонкая талия и длинные красивые ноги и маленькая аккуратная грудь, да и платьишко ей явно шло, черненькое и короткой пышной юбкой, оно окончательно создавало ощущение, что перед тобой не живая девушка, а куколка.

— Я не — малек! И платье хорошее, чего ты злишься, как как будто сам такой взрослый! Подумаешь, куришь и байк водишь, ничего взрослого в этом нет! — обидел все-таки, вон опять глаза на мокром месте.

— Ладно, ладно, признаю — погорячился. Но и ты молодец, кто же в лоб спрашивает такое?

— А что? Вот ты мне нравишься — твою! Теперь я поперхнулся водой и стакан с ней же, чуть не выронил.

— Малек, ты случаем из палаты?6 не сбежала? — эта дурында, снова решила оказать мне первую помощь и сейчас протягивала салфетки.

— Ни откуда я не сбегала! Да и что я такого сказала-то? — возмутилась она.

— Не хватало мне, чтобы статью за растление еще припаяли — пробурчал я себе под нос, поскольку официант принес заказ и посвящать его в нашу странную беседу никакого желания не было.

— Эй, гарсон — окликнул я уже собирающего ретироваться паренька — принеси-ка вот этой сока какого-нибудь — вспомнив о возрасте Эльки, понял, что мохито буду пить один.

— Одну минуту — дежурно улыбнулся официант.