Услышав слово «западня», все, кроме Шамана, подняли стволы автоматов и начали вертеть головами, выискивая опасность и цели для стрельбы.

– Я имел в виду западню не для нас, – пояснил Смирнов. – Всего три котла, это очень мало на то количество людей, которое здесь проживало. Отдельная кухня для высших жрецов? Тоже нет. Грязно и убого. Здесь готовили в большом количестве продукт, который делился на очень маленькие доли.

Самум подошел к котлу, вынул из кобуры бластер и выстрелил внутрь котла. В посудине образовалась оплавленная дыра, а в воздухе запахло горячим металлом и пылью.

– Похоже, ты прав, – увидев мерцание анализатора на дисплее боевого шлема, произнес психолог. – Здесь изготовляли наркотик. Он лучше любых цепей удерживал узников здешних казематов. Это действительно западня, подавляющая волю и не дающая возможность порвать оковы рабства.

– Пошли дальше. Я думаю, что у нас будет еще немало неожиданных открытий, – заявил Шаман.

Когда они вновь вышли в центральный тоннель, Колдун, порывшись в кармане, прилепил к стене на уровне колена маленький кружок величиной с пуговицу.

– Ты зачем минируешь дорогу? – спросил Самум.

– Это сигналка. Мне не хочется, чтобы какая‑нибудь дрянь, проголодавшись, напала на меня со спины, – пояснил тот.

Они долго двигались темными коридорами, вырубленными в скале, заходили в жилые и складские помещения, ритуальные залы, поднимались по бесчисленным лестницам и спускались вниз. Везде стояла мертвая тишина и сохранялся полный порядок. Люди покидали эти помещения не в спешке, а похоже, спокойно, по приказу, оставляя даже самые необходимые вещи на своих обычных местах. Нигде ни следов разрушения, ни боя, ни скелетов.

– Куда это они все подевались, – не выдержал первым Каянов. – Похоже, вышли на пять минут по делам и не вернулись.

– Они знали, что не вернутся, а туда, куда они собрались, ничего с собой не берут, – ответил Шаман.

– Ты думаешь, коллективное ритуальное самоубийство? – спросил Самум, понизив при этом голос.

– Да. На Феру, когда мы разыскивали Сирену, мне пришлось пообщаться с тремя десятками людей, отошедшими в мир иной. До сих пор не могу решить, благодарить мне сохарского Босу за этот дар или проклинать до конца жизни. Хотите послушать?

– Наш творец сегодня явил мне свою волю, – отчетливо прозвучал в голове незнакомый голос. – Мы выполнили свою великую миссию, и он призывает нас к себе. Он прислал своего слугу, который на протяжении многих веков оберегал тайну храма и теперь должен проводить нас к подножию его престола. Да возблагодарим творца и призовем слугу его.

Помещение, в котором происходила церемония, наполнилось ровным гулом множества голосов, постепенно начавших стихать, пока не установилась полная тишина.

– Они что, вызвали сущность и отдали приказ на самоуничтожение? – спросил через несколько секунд Колдун, осознав происходившее.

– Очень похоже именно на это, – ответил Шаман. – И сейчас она пытается установить со мной контакт, принимая за одного из жрецов. Продолжайте волновую подстройку. Я тут отойду ненадолго, если можно так выразиться. Будьте готовы к пси‑контакту на уровне программы подчинения. Она будет моя. Вы это почувствуете. Если поймете, что пытается управлять эгрегор, Миша, врубаешь генератор помех и рушите здесь всю устоявшуюся энергетику. Я вернусь, потом решим, что можно сделать.

– Самум, выруби Каянова, – передал Шаман мысленный приказ. – Он не сможет подстроиться.

Психолог, неторопливо достав парализатор, выстрелил Крису в голову. Колдун подхватил падающего короля подземелий и положил у стены.

– Начали, – скомандовал Шаман.

Все трое сели на ступени уходящей вверх лестницы и начали входить в транс, подстраивая свое сознание к физически ощущаемым ими волновым колебаниям энергетического поля. Оно по‑прежнему оставалось четким, но мысли текли более плавно, лениво. Биоритмы организма противились надвигающейся апатии, но через несколько минут приняли приказ мозга.