Шрифт:
У Него появилось много новых друзей. В них Я видела искренность, доброту, отзывчивость и любовь к Моему Сыну.
Мы тогда жили в Назарете. Я уже так не беспокоилась об Иссе. Он мог неделями не приходить домой. Все время находился среди людей, а когда возвращался, первые Его слова были такими: “Мамочка, Я Тебя люблю и все время думал о Тебе. Прости Меня, что так долго не был дома. Работа и жизнь Моя поглощают тело и душу. И все же Я Твой навсегда”.
Чем больше Он творил, а точнее, делал добра, тем больше на Него озлоблялась церковь. Это чувствовали мы все. Я просила Иисуса: “Будь осторожен, не угомонились еще идолы”. — “Раз не угомонились, то Я буду укрощать их Своим учением, и пусть не они Мне будут в тяжесть, а Я им. Они познали уже свою слабость, корысть губит их души и тела. Я же не отнимаю у них, а наоборот — даю новое, свежее, платы не беру с них, лишь прошу одного — это верить в Отца Небесного. Кроме земного они ничего не видят и вращаются в заблуждении не один век. На что язычники — и то некоторые из них начали понимать Меня”.
Я все поняла и сказала: “Иисус, Я понимаю, но Я же Мать”. — “Мама, успокойся еще раз, Я сам вижу, что хорошего уже больше, чем плохого. И Я буду стараться хорошего, доброго сделать еще больше”. — “Но раз так, Иисус, у Тебя сегодня День Твоего рождения, и Я соткала Тебе новый хитон и преподношу его Тебе со всей своей любовью. Пусть везде он согревает Тебя Моим теплом и лаской”.
Иисус поцеловал Меня и сказал: “Если так, значит, быть добру во всем. Спасибо, Мама, Я рад, что Ты понимаешь Меня”.
Да, Он был отдан своим Отцом только людям всей своей чистой душой.
Был такой момент, когда мы с Иисусом как. бы разошлись, нет, не во мнениях, просто Он был отдан себе, а Я себе. Конечно, мы не повздорили. Между нами образовалась такая жизненная пауза. Он уединился и просил, чтобы Ему никто не мешал. Я тоже была отдана Своим мыслям, но одиночества не чувствовала.
Вечерами Я уходила к своему любимому месту — родничку. И там в мыслях отдыхала. Потом Я приходила домой и управлялась по хозяйству. Через некоторое время все становилось на свои места, и мы были вместе.
“Мама, за время Моего уединения Я видел не только свою жизнь на Земле, но и Твою. Видел всю Землю. Обойти ее всю Я не смогу. Вера Мне поможет. И, находясь уже в Царствии Небесном, в Обители Отца Моего, Я буду видеть все”.
“Конечно, Исса, Ты будешь видеть все”. (Как и Я когда-то видела, находясь в шаре. “Зеркало” Мне тогда показало всю земную жизнь на много веков вперед).
Лично на Мой взгляд, взгляд Матери Божьей, Я для Иисуса должна быть примером и во всех отношениях соглашаться с Ним. Все так и происходило. Я старалась и как могла поддерживала Моего единственного Сына.
Божья сила была заложена и во Мне, но лишь сила. Знаний пока не хватало. (Знания полностью посетят Меня уже на Небесах).
Видеть, жить рядом с Богом, говорить с Ним и слышать Его, спорить с Ним, смотреть, как Он творит чудеса, — наслаждение. Так и Я наслаждалась Моим Сыном, да и все люди, знавшие Его, всегда были в восторге. Он не замечал, лишь творил все то, чему учили Его, и все то, что слышал из уст Отца своего Небесного. По Нему можно было видеть, что Он спешит, иногда даже нервничает оттого, что не успел сделать за световой день, а планов строил много. Его ждали везде, и обойти все места пешим ходом было очень трудно.
Когда Иисусу исполнился двадцать один год, к нам в Назарет прибыли из Иоппии дети Моей сестры, двоюродные братья Иисуса — Иаков, Осия, Симон и Иуда. По сути они стали помощниками Иисуса и находились все время вместе. Он стал для них Учителем, и можно сказать, что они оправдали Его доверие. По имени Его никогда не называли, обращались к нему так: “Учитель, ответь нам или объясни”. И Иисус немедля исполнял их волю. Им интересно было знать все. Они могли сутками вести беседы, споры. Я удивлялась, как они не устают.
Иисус, обращаясь к ним, говорил: “Братья, мы — единая плоть, и души наши должны быть всегда чистыми, а мы добродушными, и ничто нас не должно переиначить. Долг наш — идти в люди и нести им Веру”.
Вот так, по просьбе жителей местности Вади-Кана Иисус и Его братья отправились, чтобы помочь людям в одном из селений, которое находилось в семи милях от самой Каны. Там было много больных детей, да и взрослых. Прибыв в селение, они сразу приступили к работе. Каждое утро Иисус собирал людей и начинал свои проповеди. Братья Ему помогали. После Он приступал к исцелению. Можно сказать, вода, которой Он лечил больных, являлась животворящей. После ее употребления страждущие сразу чувствовали облегчение и довольно быстро выздоравливали.
В селении Иисус и Его братья находились чуть больше двух месяцев. Слух о том, что Иисус находится недалеко от Каны, обошел все окрестности, и снова люди вереницами потянулись изо всех мест. И им пришлось остаться еще там. Так до глубокой осени они находились в селении. Спасли очень много людей, дарили им жизнь и очищали их души.
В те времена между Капернаумом, Назаретом и Иерусалимом проходила тропа жизни, по которой день и ночь передвигались караваны с грузом. Груз был разнообразный: от дешевого тряпья до дорогих товаров из золота. И многие нечистые на руку люди старались захватить, ограбить караван. Такое случалось часто. При каждом нападении гибли люди. Власти предпринимали все меры, чтобы пресечь грабежи и злодеяния, но не всегда было им под силу. Расстояние было велико, и защитить всех просто не было возможности. Преступники на этом грели руки. Особенно среди преступного мира гремел славой некий Варавва. Его банда от всех остальных отличалась своей особенностью — жестокостью. Лично сам Варавва не щадил никого. Был он человеком огромного роста, достигавшим двух метров. Сила — неимоверная. Жестокость владела этим человеком. За ним стояли еще около сорока таких же головорезов.