– А это как?
– хитро спросил.

– Молча, - отрезала все дальнейшие расспросы.

– Ник, - позвал меня Литовский через час. Все это время он усиленно пытался во мне что-то разглядеть.
– Ты же младше меня на пять лет.

– Семь, - поправила, не отрываясь от работы.

– Тем более. Неужели тебе никогда не хотелось в себе что-то изменить?

– Влад, - не выдержав, я откинулась на спинку своего кресла.
– Вот что ты сейчас пытаешься мне доказать? Что я, молодая девушка, хороню себя в бабушкиных очках и безликих одеждах? Так присмотрись внимательнее, очки из последней коллекции, а шмотки из модных бутиков.

– Нет, Ник, я не про это. Может тряпки и фирменные, но ты совершенно не умеешь их подбирать, - в этот момент он смотрел на меня, как на особый вид сыпи. Вроде бы тебя не касается, а все равно противно.
– Тебе только двадцать три, а ты уже зашиваешься на работе. Я не буду говорить, что ты красивая девчонка и не знаешь, чего хочешь от жизни. Спрошу кое-что другое. Ник, у тебя мечта есть? О чем ты грезишь, сидя в пыльном кабинете, замурованная от реального мира, в собственной крепости, что стоит вот тут, - он протянул ко мне правую руку и дотронулся указательным пальцем до лба.

– Я мечтаю о сахарном королевстве, - усмехнулась, смотря, как вытягивается лицо мужчины.
– А о чем мечтаешь ты?

– В данную минуту о бригаде санитаров, - рассмеялся Владлен.

– Очень смешно.

2.

Знаете, я как та девочка метаморф. Живу на две жизни. Вы, наверное, уже читали кучу романов на тему ночных преображений днем совершенно безликих героев. Тогда не буду вас утомлять неинтересными подробностями. Только вот моя метаморфоза не делает меня в один момент супермоделью с осиной талией и грудью третьего размера. Нет, я совершенно обыкновенная девушка с достаточно смазливым лицом, чтобы словить пару тройку восхищенных взглядов, но не более. И хотя косметика сейчас творит немыслимые перемены с самыми заурядными девушками, мне этого не надо. Может я и дурная, но считаю, что, прежде всего, девушка должна нравиться самой себе. А размалеванной куклой я себе никогда не нравилась, так что боевую раскраску чингачгуков оставлю для таких как Наташка. А моя мешковатая одежда и очки стали когда-то своеобразным протестом родителям, которые спустя годы вспомнили обо мне и начали кроить на свойманер. Тогда-то дядя Рома мне сильно помог, поддержав и отстояв непутевую крестницу, и работа в фирме Владлена пришлась очень кстати. С тех пор маскировочный комбинезон (слова крестного) въелся в меня намертво. А дома можно натянуть любимые шортики и короткую майку. Но вот интересно, когда же моя дневная одежда стала частью меня самой? Ладно, сейчас не это должно меня волновать. На носу юбилейный номер, а у нас даже стоящей идеи нет. Хотя, что-то там сегодня Натка про Емпольского щебетала. Мировая звезда? А почему бы и нет. Сделав себе чашку кофе, я пошла на балкон. Там стоял шикарный топчан, который верно служит моему мягкому месту уже несколько лет.

– Влад, - на часах три ночи, но он поднял трубку после второго гудка.

– Да, Ник, - ответил Литовский. Голос хриплый, наверное, опять скурил полпачки сигарет за несколько часов.

– Я придумала, чем мы забьем разворот, - сказала, прихлебывая крепкий кофе из любимой мензурки на пол-литра.

– Чем же?
– устало выдохнул Владлен.

– Емпольским. Слышал о таком?
– зевнула.

– А кто о нем не слышал? После такого скандала в штатах, - с той стороны тоже послышался зевок.

– А вот я не слышала, - поставила пустую чашку на пол.

– Темнота, - хохотнул.

– А что он натворить успел?
– поинтересовалась, пытаясь держать глаза открытыми. У Влада красивый, низкий голос, как-то отстраненно подумалось мне.

– Ходят слухи, что довел свою беременную подружку до помешательства, - он был серьезен. Значит, не врет. Должно быть, этот Емпольский интереснейший кадр.
– Ник, она повесилась в психушке.

На последней фразе я так и замерла с приоткрытым ртом, не успев довести зевок до конца.

– Ничего себе подарочек.

– Хорош, - согласился Владлен.
– Но идея выигрышная. Девки на него слюной исходят. Ангелочек, бля.

– Не нравится тебе он?
– ехидно протянула.

– Нет, но вокал хороший, голос чистый. Просто понимаешь, Ник, смотрю я на него, и хочется рожей этой приторной по асфальту провести разок-другой, - зло рассмеялся Литовский.

– Кого увел?
– живенько поинтересовалась у мужчины.

– Жену, - фыркнул и добавил - первую. Вот скажи мне, в кого ты такая сообразительная у меня?

– В дядю Рому, - сладко пропела.

– Ну, если в Романа Дмитриевича, то ладно, - вздохнул.
– Только с Емпольским сама разбираться будешь, я как его рожу вижу, зверею.

– Влад, - осторожненько начала подбирать слова - а ты знаешь, что Фрейд говорил на такую явную агрессию?

– Да все к сексу твой Фрейд сводил, - шипела трубка.
– А тебя за такие мысли пороть и пороть надо.

– А вот и не все он к этому самому сводил, - не согласилась.
– Но если ты сам так говоришь, то…

– Ник, хочешь загнать в ловушку? А не выйдет, - резко хмыкнул.
– За это с Емпольским сама возиться будешь.
– Отключился.

А с другой стороны, ему издеваться надо мной можно, а мне нельзя, что ли? И чего я сегодня к этому Фрейду привязалась?

3.

На следующее утро Влад был хмур и убивал на подлете одним лишь взглядом. Мне досталось больше всех. После текущей планерки я была вызвана на ковер к шефу. Ничего хорошего мне этот визит не сулил, так что пряников от судьбы я не ждала. Поэтому размашистым шагом, сметая на своем пути препятствия, направилась к Литовскому. Передо мной возникла, что-то восторженно визжащая,Натка, но сейчас было не до нее. Стукнув для вида один раз, распахнула дверь и зависла от невероятного зрелища. Мне сразу же захотелось протереть глаза, а еще лучше, ущипнуть себя хорошенько. В кресле Влада развалился какой-то парень. Платиновый блондин с темными, почти черными глазами. Впечатление, должна признать, он производил жутковатое. Вот вроде бы смотришь, на эти до безобразия правильные черты лица, и понимаешь, что по закону жанра должен восхититься, но почему-то не хочется. С другой стороны, парень как парень, да, красивый, но Владлен не хуже будет. Только в этом блондинчике, в отличие от шефа, чувствовалась какая-то неправильность. Ощущение то же, что при покупке сочного яблока, которое манит укусить за свой сверкающий бок. Ты смотришь на него и видишь идеал, а когда разрежешь пополам, оказывается, что яблоко насквозь гнилое. Короче, зависла я надолго. В это время парень с таким же интересом разглядывал меня - как будто слизни ползали по коже. Брр!