— Так же, как и ты. Садись на свое место.

Я подчинилась и направилась к своей парте, где ждала меня удивленная подруга.

— Ты чего творишь? — Лариска сразу накинулась на меня. — А если он хорошо Бориску знает?

— Ой, да брось! Какова вероятность, что из всех преподавателей этот знает Ирину Борисовну. Может, он так проникнется моим рассказом, что я смогу выплыть из этого болота. Ты не представляешь, как я мечтаю вернуть ключи от тачки и кредитки! Еще несколько поездок на автобусе и я начну кусаться.

Преподаватель начал объяснение новой темы, а я старательно списывала все примеры и уравнения с доски. Пусть в этих палочках и закорючках ничего не понимаю, но хоть не будет причин меня обвинить в том, что я ничего не делаю. И вообще, сейчас я примерная ученица, а не оторва, как многие считают.

— Любой чертеж графика функции начинается с координатных осей, — объяснял Роман Михайлович. — Чертежи бывают двухмерными и трехмерными. Сначала рассмотрим двухмерный случай декартовой прямоугольной системы координат.

Преподаватель начал чертить на доске большие крестики, добавляя свои комментарии.

— Чертим координатные оси. Стараемся аккуратно и не криво. Затем подписываем их. Задаем размерность по осям. При выполнении чертежа самая удобная и часто встречающаяся размерность: единица. Она равняется двум клеточкам. Я рекомендую вам по возможности всегда придерживаться этой размерности.

Полученная информация сводила меня с ума. Не понимаю, зачем нам нужны эти координатные оси? Считать все умеют, а вот чем мне в жизни поможет эта самая ось, я не понимаю.

Словно издеваясь над моим задымляющимся мозгом, преподаватель продолжал. Пока я размышляла на тему: зачем нужна высшая математика в жизни, Роман Михайлович закончил объяснения про двухмерные чертежи.

— Трехмерный случай. Здесь почти все так же. Чертим координатные оси. Стандарт: ось oz — направлена вверх, ось oy — направлена вправо, ось ox — влево вниз строго под углом сорок пять градусов.

— Бла, бла, бла! — не выдержала я. — Ларис, ты хоть что-нибудь поняла что-нибудь из этого бреда?

— Более-менее. Сейчас пока все несложно, уверена, что дальше будет сложнее. Самое начало темы я всегда понимаю.

Понимает она! А я вот ни черта не понимаю!

— Размерность по оси ox — в два раза меньше, чем размерность по другим осям. Так же обратите внимание, что на первом чертеже размерность я задал нестандартно — по оси ox двойкой, а не единицей. С моей точки зрения, так точнее, и, главное, быстрее и удобнее — не нужно под микроскопом выискивать середину клеточки.

— Ларис, — опять не выдержала я. Слушать это еще нуднее, чем решать. — Я больше не могу! Вот ему самому интересно? Кому может понравиться высшая математика? Правильно! Полным придуркам!

— Для чего нужны все эти правила? Правила существуют для того, чтобы их нарушать. Чем сейчас я и займусь.

— Правила он будет нарушать, посмотрите-ка на него! — бубнила я, словно старая бабка. — Лучше отпустил нас пораньше, а то надоело слушать эту фигню.

Лариска меня не слушала — она строчила в своей тетрадке, едва поспевая за объяснениями преподавателя. Предательница! Я что, одна такая дура, которая ничего не понимает? Почему все объяснения проходят мимо моих ушей?

— Прасковья? — Роман Михайлович посмаковал мое имя. Я даже поморщилась. И нравиться ему меня по имени называть? Или фамилия у меня плохая?

— Что такое? — Устало подняла глаза на мужчину. И почему, когда он смотрит на меня, у него появляется улыбка? Хотя, кажется, я знаю причину этого.

— Это я тебя хотел спросить. Все, кроме тебя записывают мои объяснения. Неужели ты так хорошо знаешь предмет, что не нужно вести конспекты?

От такого наглого замечания я вспыхнула. Вот не понимаю, почему он ко мне постоянно цепляется? Может реально злится за субботу? А Роман Михайлович, не обращая внимания на мою злость, продолжал.

— Прасковья, судя по вашим оценкам, вам нужно записывать каждое мое слово. Чем вы занимаетесь на парах?

Разозлившись еще больше, я выдала.

— На парах я пишу конспекты, но хотела бы потанцевать. Только вы, как преподаватель в одном из лучших ВУЗах нашего города не оцените откровенные танцы. Правда?

Мой намек оказался понят достаточно быстро и Роман Михайлович не беспокоил меня до конца пары. Счастливо улыбаясь из-за маленькой победы, я подпиливала ногти. Когда их форма меня удовлетворила, я подняла глаза на доску, около которой маячил молоденький преподаватель. Он видел, чем я занимаюсь, но делать замечание так и не решился. Понял зараза, что ему будет, если узнают об этом.