Так уж устроен мир, что наши ходы малы и для тех, и для других. Вот и выходит, что всё, куда не могут проникнуть эти уважаемые народы и вы, принадлежит нам.

Залы Спящих есть великая тайна жителей Агхарти, а наш народ помимо этой хранит ещё множество разных тайн. Мы понимаем, что освещение любой из них способно сбить с пути-дорожки цепочку земных или подземных событий, а потому свято храним свои, ваши тайны, а тако же то, что есть неизвестного в империи Агхарти. Но! На всё есть и свои исключения. Это я о том, отчего тебе и твоему чародею ныне открыта эта тайна. Повторюсь, Светлый князь, мы прекрасно понимаем, что одно выходящее вон событие, сразу же, будто за верёвку тянет за собой другое, третье…, однако ж…

Вчера ануннаки, что вышли из врат Агхарти, с помощью «огненной струны» начали торить путь к одному из Залов Спящих, что находится у самого Моря. Мы не знаем, зачем им понадобился такой короткий путь, но это было близко от Привхода в Недру, а потому Хранители попросили наших в случае чего отвлечь этих Ящеров. …Один ход обвалился под давлением воды, и четверых наших братьев просто выплеснуло прямо под ноги ануннакам. Не менее десяти сайвоков видели своими глазами, как эти великаны растоптали их, скалясь к открывшимся ходам, понимая, что творимое ими беззаконие видят другие сути – хозяева ходов.

Каждый из народа Чуди знает, что ему должно делать в той или иной ситуации. Наши, понимая, что великаны могут и дальше продолжить убивать, тут же убежали, а чтобы их не преследовали, они открыли позади себя ход ледяной воде. Все эти ануннаки кое-как выплыли к замерзающему Морю, однако же, теперь к Залу Спящих им без помощи не пройти до самого тепла. Уж больно холодна у них для этого кровь. Глядишь, ещё сами обратятся в «Спящих».

Вулкан встал. Он медленно отмерил несколько шагов и обернулся:

— Как мыслите, — спросил он сразу и сайвоков и Светозара, — что им тут надо?

Чудь молчала. Не спешил ответить и погружённый в думы чародей.

— Что сопишь в усы? — требовал ответа князь. — Далеко ли мыслями ушёл? А я вот ближе гляжу. Что, если лазутчики ниндзя и ануннаки эти в своих целях заодно?

Светозар, в голове которого происходило чёрте что, продолжал молчать. Вместо него ответил один из сайвоков:

— Ануннакам Посох без надобности. Древо дало свою силу в Яви, потому Посох Времени властен над нами, вами, но не над ними. Мы не можем к нему прикасаться, любому из вас, кроме Светозара это тоже добра не принесёт, поскольку может отобрать отпущенное на воплощение время и попросту погубить любого преждевременной старостью, пришедшей в одночасье. Чёрные воины ниндзя тоже не могут прикасаться к Посоху, чревато…

— А ануннаки? — оживился князь.

— Они - прямые потомки Тёмных Богов. Такие же, как Асы - потомки наших. Им Древо не может причинить такого вреда, как нам.

— Вот же! — вскрикнул князь. — Вот разгадка! Кто-то лазутчиками, будто очами шныряет по горам и долам, а руками ануннаков желает взять Посох, который ниндзя ему сыщут. А отдадут Древо тому, кто, как и Светозар стоит одночасно сразу в двух мирах. Что скажешь, чародей?

Велимудров, наконец, вынырнул из тяжких дум:

— Так и есть, — хрипло ответил он, остывшим без работы горлом, и зло смерил взглядом, становящийся ему ненавистным Посох, — демона на это дело найдут, как и говорил когда-то Вершина.

Они желают Время под себя подмять, чтобы до конца Сварожьей ночи властвовать над людьми и теперь уж близки к этому. Но, княже пресветлый и вы, Чудь многомудрая, скажите, как нам укрыться или выстоять против ануннаков? Они же впятеро больше каждого из наших воев и волшбу тёмную знают. Сам Князь Смерти, что в Башне подземной столпом примерения между жителями околопекельного мира поставлен, с ануннаками как с родными ведёт дружбу древнюю. Благо сюда хоть шестеро пришли, а не все.

Сайвоки, будто переговариваясь, обменялись взглядами меж собой.

— После вчерашнего, — заговорил один из них, — братьев наших, в галереях у моря х’Арийского, во множестве прибыло. Мало ли что у ануннаков в голове. Так что мы с вами отныне и довеку. Нам не надобно дружбы с этими чешуйчатыми, да и с нрадами тоже. Одним по их божественным понятиям не грешно убивать другие сущности, а другие больно высоко себя ставят пред другими, несмотря на то, что сами живут под землёй. Мы ж, как промежуточное звено, между тем миром и этим. В Сварожью ночь нам, как и прочим, дорога в Недру закрыта, так что будем и далее соседствовать с вами до «рассвета», несмотря на то, что сказано в Письменах, будто придут времена, и люди перебьют и вытравят наш народ…

— Что ты, что ты! — вознегодовал князь, пока его кудесник снова сник, погрузившись в тяжкий омут своих дум. — Возможно ль, чудин, даже мыслить о таком? Чтоб люди, своих помощников древних? Такого и быть не может.

— Может, пресветлый, может…

— Нет, в эдакое верить я не в силах. Что ж это за времена грядут? Чтож выходит, вскоре и домового травить да бояться станут? Как же без вас и этого помощника-то? Ведь в доме ни одна женщина без него толку не сладит, без Хозяина. Да уж, видать, брал я Знания, да как сказку для поучения лишь и принял, не поняв всей гибельной темени, движущегося на нас забытья.