— Какую комнату занимает Шарлотта? — спросил он, готовый нажать на кнопку лифта.

Стафъюмо вместе с заместителем представителя уставились на него в полном недоумении. Хеллер многозначительно помахивал крисом.

— Ну-ну, — сказал он, — можете сказать мне только номер этажа. Дальше мы ее сами найдем.

— А что вы собираетесь с ней сделать? — спросил заместитель представителя.

— Как что? — удивился Хеллер. — Она стравила двух таких важных персон. Естественно, ее придется убить. — И он снова взмахнул крисом.

— Нет! — воскликнул Стафъюмо. — Шарлотту — убить? Ни в коем случае!

— Нет! — завопил и заместитель представителя. — Как можно убивать Шарлотту, мою любовь!

— Но ведь таковы действующие у нас правила, — сказал Хеллер. — Ведь вы могли убить друг друга. А это у нас строжайше запрещено.

— Прошу вас, — сказал Стафъюмо.

— Умоляю, не нужно этого делать, — сказал заместитель представителя.

— Боюсь, что у нас просто не остается иного выхода, — сказал Хеллер,

— О, что вы, выход, конечно, найдется! — торжествующим тоном объявил заместитель представителя. — Мы можем собрать конференцию и обсудить этот вопрос.

— Совершенно верно! — подхватил Стафъюмо. — Даже самые сложные международные вопросы разрешаются именно таким образом.

И они тут же уселись прямо на полу в лифте лицом друг к другу.

— Итак, прежде всего обсудим повестку дня! — твердо объявил заместитель представителя.

Хеллер нажал кнопку, вообще отключающую лифт, и вышел, оставив их в кабине.

— Спасибо, парень, — сказал один из охранников-итальянцев. — Ты здорово управляешься с ножом. Но тебе следовало бы обратить особое внимание на мой намек. Дело в том, что они оба пользуются дипломатической неприкосновенностью и их нельзя арестовать, чего бы они ни натворили. А законопослушные американцы, вроде нас с тобой, очень даже могут быть арестованы. Мы обычно стараемся держаться подальше, когда этот тип появляется здесь. Впрочем, может быть, теперь он будет вести себя потише. К ним подошел Вантаджио, и Хеллер вручил ему крис. Обе в прошлом воюющие стороны дружно появились из лифта.

— Мы пришли к обоюдному согласию, — сообщил Стафъюмо. — Двусторонняя оккупация территории.

— Шарлотта будет в моем распоряжении по понедельникам, средам и пятницам. За ним закрепляются вторники, четверги и субботы, — пояснил условия договора заместитель представителя. — Воскресенья нам придется проводить в обществе наших жен, — тут же добавил Стафъюмо.

— Скажите, Вантаджио, — обратился к управляющему заместитель представителя, — не можем ли мы временно воспользоваться вашим кабинетом для формальной ратификации и подписания договора?

Хеллер продолжал следить за ними, пока они не скрылись за дверью кабинета Вантаджио. Он зевнул. Потом, собрав свои газеты, сел в лифт и вышел на верхнем этаже. Когда он направился по коридору в свою комнату, соседняя дверь распахнулась и из нее выпорхнула девушка. На ней был небрежно накинутый шелковый халат, совершенно расстегнутый, который на ходу отлетал назад, обнажая все ее богатство. Это была очаровательная брюнетка.

— Ах, вот ты где, красавчик. Дел у нас сейчас почти нет. А тут кто-то из девочек говорит, что у тебя можно узнать кое-что новенькое. — Она окинула его взглядом искусительницы. — Прошу тебя, красавчик, разреши мне войти к тебе, и мы… Экран мой тут же покрылся рябью. Из динамиков послышался вой и треск помех.

Но у меня и без этого хватало забот и загадок, которые требовали немедленного решения. Конечно же, Хеллера больше всего на свете интересовала его главная страсть — скорость. Интересовало его также уединенное местечко где-нибудь на природе. Я просто нутром чуял, что это должно быть каким-то образом взаимосвязано. И хотя я прорабатывал этот вопрос, пока над Турцией не забрезжил рассвет, я так и не смог решить, каким образом он собирается разъезжать на гоночном автомобиле по этим лесистым просторам. Не мог я также понять, зачем вообще это ему могло понадобиться.

Когда я проснулся, день в Турции уже клонился к вечеру. Все еще не в состоянии здраво рассуждать, с головой тупой итяжелой после сна, я зашел в свой секретный кабинет и уж совсем как дурак машинально взглянул на экран.

И чуть было не потерял сознание! Я смотрел вниз с высоты примерно двадцатого этажа! Мне даже показалось, что я падаю. Люди на лежащей далеко внизу улице выглядели как мелкие букашки. Это был слишком тяжелый удар по моей нервной системе. Закрыв глаза, я уселся в кресло. Через несколько минут мне удалось справиться со своим желудком и я наконец отважился снова глянуть на экран. Да что, черт побери, он затеял?

Хеллер находился на вершине купола, который венчал здание «Ласковых пальм». Футах в пятнадцати под ним, на плоской асфальтовой кровле стояла одна из шлюх в зеленом тренировочном костюме. В руках она держала конец веревки, тянущийся к Хеллеру. Он был занят установкой сборной телевизионной антенны! Это я узнал, по надписи на ящике, который он в данный момент удерживал на коленях:

ХЭНДИ ДЖИМ-ДЭНДИ — ПОЛНОСТЬЮ АВТОМАТИЗИРОВАННАЯ, ПОДГОТОВЛЕННАЯ К САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ УСТАНОВКЕ РАДИОУПРАВЛЯЕМАЯ НА РАССТОЯНИИ ТВ-АНТЕННА С УСИЛИТЕЛЕМ ПРИНИМАЕМОГО СИГНАЛА.