Язык священный родины моей,
язык печалей, стонов, испытаний.
Речь матери, что родила детей
не для счастливой жизни — для страданий.
Кто не хулил тебя, родной язык,
кто пощадил от порицаний гадких?
А ведь никто доселе не проник
в мелодию твоих звучаний сладких!
Постиг ли кто, какой большой размах,
какая сила, красота какая,
какая мощь в твоих родных словах,
какая выразительность живая?
Нет, ты упал под гнетом грязных слов,
подавлен общим тягостным позором,
и тьма своих и чуждых голосов
тебе хулу плела единым хором.
Старательно твердили все они,
что не для мысли творческой, чудесной
пригоден ты, — а лишь для болтовни,
что ты не прозвенишь высокой песней.
С тех пор как появился я на свет,
с тех пор как я живу, мне сердце ранит
вот этот клеветнический навет,
лукавый отзвук этой модной брани.
Я на плечи приму твой черный срам:
он для меня источник вдохновенья,
тебя я в светлых звуках передам
героям будущего поколенья.
Я воскрешу тебя, родной язык,
великолепный, звучный и красивый, —
ты поразишь хулителей твоих
своей бессмертной, возрожденной силой.