— Чего?!

— А ты думал, я этого человека на экскурсию привел?

— Я это и пытаюсь выяснить! А заодно образумить тебя.

— Можешь не стараться. Образумить? Я прекрасно знаю, что делаю. Проклятье, я ждал этого слишком долго, Энгер, чтобы теперь передумать. Нет, этот человек получит то, что заслужил. — Алый взгляд скользнул по онемевшему Лиону. — А заслужил он, если не смерть, то боль, которая окупит страдания моей госпожи. И меру искупления, естественно, буду определять я. Так что, поверь, Лион Доу, мало тебе не покажется.

— Я… я же… кто вы такие?!

— Только не говори, что это наш одноглазый приятель.

— Ага. Он самый. Папаша видимо потратил кругленькую сумму, чтобы сделать сынку такой качественный протез. — Дэймос наигранно задумался. — Не знаю, хватит ли денег у твоего отца, чтобы заказать так много протезов…

— Так вот оно что… — Протянул второй, прищурившись осматривая парня. — С этого и надо было начинать, друг мой. Мистер Доу, какая честь! И да, вам лучше подготовиться заранее…

— Энгер. Этот парень — мой. У меня с ним личные счеты.

— Умываю руки, Дэймос. Зная твой талант, я могу спать спокойно. Но умоляю, не позволяй вашей «беседе» выйти за пределы тех стен. У меня еще назначено собеседование на сегодня.

— Не вопрос. Ты же меня знаешь. — Усмехнулся хищно Дэймос, проходя к перепуганному до полусмерти Лиону. — Пойдем, приятель, тебе понравится столица. Обещаю, эту экскурсию ты на всю жизнь запомнишь.

Темнота никогда его не пугала.

«Не в этот раз», думал Лион, считая спиной ступеньки, пока его тащил за шиворот тот самый красноглазый, переговариваясь попутно со своим сотоварищем. Непроглядная тьма, царившая вокруг, их не смущала, словно мужчины спокойно могли обходиться без света, тогда как Лиона она приводила в откровенный ужас. Черный — цвет пустоты и мучительной неизвестности.

Он уже не сопротивлялся, обессилив еще тогда, в фойе, когда отбивался и кричал, изо всех сил. Теперь их не было, потому он позволил своему мучителю беспрепятственно протащить его по всем бесконечным подземным коридорам, собрав его телом все углы и выступы.

— …она уже дома?

— Да, мы вернулись часа два назад. — Голос принадлежал длинноволосому аристократу. — Перемены, произошедшие с ней в последнее время, явно сказались не лучшим образом. Она стала молчалива и задумчива. А когда она на меня смотрит, в ее глазах читается тысяча вопросов. И все же она молчит каждый раз… Она начинает понимать, Дэймос.

— Она с самого начала понимала, просто не хотела думать об этом слишком часто. Но тут ты прав, многое изменилось.

— Она написала завещание…

— Чего?! — Рука мужчины сжалась на вороте Лиона сильнее, отчего парень захрипел.

— Пару дней назад она приказала мне привести нотариуса. Он заверил ее завещание, согласно которому особняк и все земли отходят ее отцу. Круглая сумма должна быть пожертвована на ее школу, а остальные деньги — в императорскую казну. — Тот, кто звался Энгером тяжело вздохнул. — Она все чаще задумывается о смерти. И знаешь, что я думаю по этому поводу? Не без причин. Эти мысли сказываются на ней, Дэймос. Черт возьми, когда ты одумаешься? Нам надо убираться к себе поскорее и оставить ее и ее семью в покое. Они достойные люди, которые не заслуживают того, что с ними произошло. В конце концов, мы не амулеты, приносящие счастье.

— Энгер, не будь идиотом! — Прорычал Дэймос, — Ты прекрасно знаешь, что случится с ней после того, как она останется одна. Ты думаешь, они закроют на это глаза? Совет? Грэды? Оставив ее «в покое», ты оставишь ее умирать. А я этого, чтоб ты знал, не допущу. Потому что она — единственное светлое и чистое, что случилось со мной за эту тысячу лет. Ты понятия не имеешь, что я… чувствую к ней.

— Забрав ее с собой, ты сделаешь лишь хуже.

— Может быть. — Мужчина остановился и рывком поставил Лиона на ноги. — Но так она будет жива, и у нее будет достаточно времени, чтобы смириться с мыслью, что ее жизнь нераздельно связана с моей.

— Ты окончательно свихнулся, брат мой. — Пробормотал Энгер, останавливаясь перед кованной дверью, которую уже через секунду дернул на себя.

— Сегодня я слышу это с поразительной частотой.

— И еще не раз услышишь. — Бросил мрачно аристократ, оставаясь за порогом.

Лиона втолкнули внутрь холодной комнаты, в которой мгновенно вспыхнули факелы. Привыкая к свету, жмурясь, он слышал, как удаляются шаги сопровождающего. И он правда готов был умолять этого человека, или кем он там был, не оставлять его, Лиона, наедине с этим… монстром.

— Мистер Доу, советую вам осмотреться. В этой чудной зале вы проведете ближайшие три часа. — Прозвучал насмешливый грубый голос, от которого Лион дернулся, распахивая глаза и отползая к стене.

Он посмотрел на дверь — заперта. Один на один с палачом.

Когда Лион осмотрелся, перед его глазами все плыло и дрожало, и от увиденного он пришел в еще больший ужас. Услышав собственный жалобный вопль, парень закусил губу, останавливая взгляд на Дэймосе, который снял с себя тяжелый плащ, а затем и рубашку. Его образ сочетался с камерой пыток отлично, мужчина явно был в своей стихии, ходя от одной полки к другой, рассматривая богатый выбор приспособлений.