Шрифт:
Но не может один и тот же человек всегда быть чемпионом, а других общественных деятелей, так беззаветно преданных теннису, не нашлось среди горожан.
И пришлось Чемпиону переквалифицироваться в фотографа. В это время в N-ске хотели установить высоченный памятник Петру I, не имевшего к истории города никакого отношения, кроме того факта, что в годы правления Петра I Орёл получил статус центра провинции. Но владелец магазинов, строящий их с позволения жены премьера по всей стране, решил сделать себе пиар, и сказал, что выделит миллион рублей на установку памятника Петру, если сам памятник ему Москва передаст бесплатно.
В тот год город должен был бы отмечать столетие возникновения городской теннисной организации. Основателем её, по утверждению Чемпиона, был не кто иной, как последний Император России. Но горожанам это было не интересно.
И вот Чемпион на лысо выбрил себе голову, завершил ремонт своей квартиры, в одной из комнат которой организовал кабинет для проведения фото сессий знаменитым лицам города, и стал появляться на презентациях значимых мероприятий, куда приходили все городские бездельники.
Фотографироваться у него понравилось молодым спортсменкам, для которых достижение спортивных успехов вовсе не было главным в их жизни, но которые старались использовать все возможности около спортивной жизни что бы сделать себе хорошую служебную карьеру.
Ещё Чемпион фотографировал городских политиков разного калибра, литераторов и деятелей культуры.
В комнате, со стенами, выкрашенными в пастельные светлые тона, в кресле, установленном в углу рядом с дверью, побывали весьма любопытные личности. Глазок видеокамеры с противоположного угла передавал на экран большого телевизора, расположенного на стене, изображение фотографируемого. Это было весьма удобно и позволяло принять соответствующее выражение лица и позу, поднять вверх большой палец, показывая тем самым – можно снимать!
Чемпион довёл манипулирование световыми потоками для придания желаемого эффекта освещения до совершенства. Ему казалось, прожектор – это теннисная ракетка, а свет – мячик, который необходимо направить в нужную точку…
Чемпион фотографировал людей и на улицах города… И не достопримечательности привлекали его взгляд, а люди – полицейские, продавцы, прохожие, нищие….
Одну из самых известных в городе N нищенок в тёмное время суток можно встретить весьма хорошо одетой в не самой дешёвой пиццерии на I-ой Посадской. В этот зимний день фотограф видел её в коричневой импортной дублёнке с воротником из чернобурки и в модной в этот сезон шапочке…
Он давно подметил: зимой, когда на улице ещё светло, нищенка ездит в трамваях, одетая в слегка поношенную телогрейку, в вязаной серой шапочке, держит в одной руке табличку следующего содержания:
ЛЮДИ ДОБРЫЕ, ПОМОГИТЕ!
Дайте денег для лечения головы
в другой руке – целлофановый пакет, обычно красного цвета, с изображениями популярных певиц – для денег.
Когда она появляется в общественном транспорте, то молча идёт вдоль сидений, гордо выставив перед собой эту табличку; кто-то молча отворачивается, некоторые бормочут втихомолку, что-то типа, когда же головы-то вылечатся у всех этих; многие же кидают в пакет этой странной женщине монеты жёлтого и белого цвета, а кое-кто даже бумажные купюры…
Чемпион знал, что летними вечерами эта женщина обычно сидит у входа на пешеходный мост, ведущий из Детского парка к Городским Торговым Рядам, расположенным на основной магистрали города. В непогожие дни утром и днём ее можно увидеть под навесом у входа в подземный переход. Это самое бойкое торговое место в городе. Расположенные там торговые точки дают самые высокие финансовые обороты, нежели иные торговые места. Переход этот соединяет Автовокзал города с трамвайными путями. Трамваем можно доехать от Железнодорожного вокзала до грандиозного торгового мега комплекса ГРИНН. Комфортностью, ценами и красотой своей ГРИНН превосходит большинство из столичных торговых площадок… Автовокзал является конечной остановкой троллейбусов, везущих пассажиров с северной окраины города – от бывшего завода по прокату металла, одного из самых больших предприятий этого профиля в европейской части СССР.
Эта неопределенного возраста женщина садилась на пластмассовый ящик из-под пивных бутылок. Она включала на полную мощность магнитофон с песнями современных популярных исполнителей, вешала себе на грудь свою знаменитую табличку, написанную от руки крупными кривыми печатными буквами, и, с виноватым видом, благодарила тех, кто бросал ей деньги в коробку из-под импортных сигарет, стоящую у её ног. Ноги были в едва поношенной обуви, а улыбка блестела белыми, крепкими и ровно сидящими в дёснах зубами.
Не менее известной была нищая музыкантша, флейта которой звучала то в самый мороз в трамвае, то у кафе, где никто никогда не подавал нищим. Эта флейтистка была явно из культурной и образованной семьи. Если с ней кто заговаривал, она зажмуривалась, пугалась, но стоило ей сказать несколько слов спокойно и ласково, то можно было побеседовать на любые темы. Чемпион как-то спросил, есть ли у неё какие родственники. Она ответила, что есть сын, что учится он в институте, что учёба оплачена, только учиться он не ходит, а сидит дома. Проговорив всё это, она извинилась и сразу ушла, понурив голову. Больше фотограф не пытался с ней заговаривать.