Силенсий молча забрал вещицу, положил обратно в деревянную коробочку с вырезанными поразительно натурально маками, и, откланиваясь, попятился назад. На его лице не было неудовольствия или обиды, не было протеста или возмущения. Но было что-то ещё. Словно всё так и должно было быть.

– Что это значит, я не понимаю, – спросила Алиса и теперь уже нахмурилась, потому что смысл происходящего ускользал от неё, а нетерпение только росло в отравленном Тьмой мозгу.

– Это значит, милая, что, одев серёжку, ты ощутила бы на себе магические чары нашего дорогого друга. Стряхнуть заклятье значительно сложнее, чем пресечь, – спокойно ответил демон, и отвернулся, предварительно посмотрев на детёныша на груди у Алисы и, вроде бы, даже слегка сдвинул брови.

Девушка тряхнула головой, стараясь отогнать ненужные мысли.

– А что там на счёт того, что я должна оказаться в вашей власти? – спросила вновь она, не отдавая себе отчёта в том, что с любопытством разглядывает демона. Верхние пуговицы белоснежной кружевной рубашки были расстёгнуты почти до середины, и под ней виднелся красивый рельеф загорелой груди. Тяжёлый плащ темно-бордового цвета спадал вниз с широких плеч, сильные ноги были обтянуты в чёрные брюки, заправленные в тонкие кожаные сапоги. Вокруг него разливался тонкий запах сладкого мандарина и сандала. Непостижимым образом этот аромат, исходящий от демона, казался очень приятным.

– Именно так я и сказал, – улыбнулся он. Чёрные глаза, глубокие, искрящиеся весельем, смотрели на неё с озорным вызовом, от чего ей вдруг стало жарко, и на лице появился румянец. Девушка напряжённо сглотнула, стараясь прогнать лёгкий привкус горечи во рту, не в силах оторвать взгляда от демона.

– Не желаете ли прогуляться со мной, миледи? – сказал он, протянув ей согнутую в локте руку, – Я показал бы тебе зал, который принц Чревоугодия подготовил для нас.

И Алиса, не задумываясь над тем, что будет дальше, неожиданно приняла предложение и, взяв демона под руку, пошла вперёд. Сперва он провёл её вдоль стен с громадными барельефами и массивными картинами, и, не обращая внимания на снующих повсюду гостей, начал описывать ей великих мастеров прошлого.

– Никола Пуссен. Вакханалия перед статуей Пана, – говорил он, проходя мимо большой картины с гуляющими и веселящимися полуголыми людьми. Они пили и отдыхали, а рогатое изваяние, ухмыляясь, наблюдало за ними. – Тициан. Вакханалия, – и опять полуголые люди пьют и развлекаются. – Константин Маковский. Сатир и нимфа, – сказал демон, слегка улыбнувшись, показывая на высокое панно с голой нимфой, кормящей виноградом довольно некрасивого мужчину с дьявольским взглядом.

– Эти картины здесь очень... к месту, – сказала Алиса, рассматривая белокожую девицу на коленях у бородатого сатира. Изображения довольных людей, беззаботно предающихся гедонизму, настраивало на бездумное веселье.

– Я тоже так думаю, – в этот момент мимо них прошёл тощий бес в белой ливрее с весьма надменным выражением лица. На узкой человеческой физиономии более всего выделялся длинный задранный вверх нос, а серебристые брюки не скрывали выгнутых назад ног. Он нёс в левой руке высоко поднятый поднос с тринадцатью бокалами розового шампанского.

– Выпей, – сказал демон, взяв с подноса два бокала и протянув один Алисе.

– Не хочу, – ответила она, но бокал взяла. Он молча улыбнулся, не сводя тёмных, как ночь, глаз с девушки.

– Покорми меня! – вдруг раздался писклявый и донельзя неприятный голос.

Алиса уже практически забыла о существовании маленького отвратительного демонёнка на своей груди. А он вдруг начал шевелиться и разговаривать.

– Потерпи до дома. Там твоя... там Самигина тебя покормит.

– Кто такая Самигина? – полюбопытствовал Асмодей. – И, какой милый у тебя малыш.

– Спасибо, – Алиса вымучено улыбнулась, – это детёныш... моей троюродной сестры. Её зовут Самигина.

– Я сейчас хочу! – внезапно заёрзал детёныш, вызывая у девушки волны отвращения.

– Так покорми его. Мы на балу во дворце Чревоугодия. Здесь есть любая пища, которую ты пожелаешь. Или он, – мужчина посмотрел на малыша-уродца, и ни тени эмоций не проскользнуло на его лице.

– Есть хочу! – громче сказал малыш, услышав слова Асмодея, и вновь заворочался, не приято касаясь человеческой кожи.

– Чтож... Я была бы только рада...

“...избавиться от него” – напрашивался ответ, но её собеседник будто бы и сам всё понял.

– Пойдём, – сказал он и, взяв за руку девушку, потянул к длинному праздничному столу.

– Нет! – крикнул малыш, когда девушка попыталась снять его с себя. Он лишь еще сильнее вцепился в ткань платья и мягкое плечо Алисы.

– Похоже, этому малышу понравилось сидеть на тёте, – сказал Асмодей и улыбнулся довольно холодной улыбкой.

Вымучено кивнув, Алиса взглянула на стол.

– Чего ты хочешь? – спросила она, и детёныш указал тощим кривым пальцем на большой кусок сырой блестящей печени, лежащей неподалёку. Сию же секунду за спиной оказался официант и подал тёмно-коричневое мясо на золотом блюде. Отрезав солидный кусок, девушка подала его малышу. Быстрыми цепкими лапками он вцепился в еду, погрузил её в рот и начал сосать, жадно причмокивая.