— Да оно просто прекрасно! — воскликнула Грейс.

— Я рад, что вам понравилось, — сказал Капитан.

Грейс оглянулась по сторонам и с удивлением обнаружила, что заведение опустело — мексиканец, оказывается, ушел. Потом у нее в сумочке зазвонил телефон. Кто это может быть в такой поздний час? Грейс выудила телефон и первым делом посмотрела, кто звонит. Чумичка Кэти. Ну конечно, а кто же еще! Кэти звонила ей по меньшей мере раз в неделю, доставая всякими вопросами про пациентов — вопросами, которые вполне могла бы разрешить сама, если бы хотя бы иногда включала голову и заглядывала в истории болезни, как полагается нормальному начальнику. Грейс очень не хотелось брать трубку, но она подумала, вдруг что случилось, и решила ответить.

— Привет, Кэти, — сказала она, стараясь говорить, чтобы голос звучал устало.

— Ой, прости, я разбудила тебя?

— Да нет, все нормально, я не сплю. Что случилось?

— Ой, да чего тут только не случилось! Скажи, Грейс, ты могла бы меня выручить?

Грейс ненавидела такую постановку вопроса. Как ты можешь ответить «да», если не знаешь, чего от тебя хотят?

— А что надо сделать?

— Да в общем-то самую малость, — сказала Кэти, и это означало, что «малость» скорее всего не будет маленькой. — Ты не могла бы прийти на час раньше? К семи. Мне надо поговорить с тобой кое о чем, и разговор этот не на две минуты.

— А о чем поговорить-то?

— По телефону не хотелось бы. Ничего срочного, до семи потерпит. Так ты придешь?

— Приду, — откликнулась Грейс, как всегда, с готовностью солдата и смекнув, что теперь вместо шести ей придется встать в пять.

— Все в порядке? — поинтересовался Капитан.

— Завтра вызывают пораньше, — объяснила Грейс с героическим видом. Она положила на стойку двадцатку с мелочью. — Спасибо за вино. Жаль, но надо идти.

Едва заметная тень огорчения пробежала по лицу Капитана.

— Может, завтра зайду, — сказала Грейс, взяла книжку, сумочку и соскользнула с табурета.

— Берегите себя, — напутствовал Капитан.

— Пока! — крикнула Грейс уже на ходу. Она почему-то чувствовала себя почти виноватой, что оставляет Капитана в полном одиночестве.

Болотистым душком веяло с залива, когда Грейс шагала по темным улицам. Сквозь верхушки деревьев пробивалась луна, и только жужжание насекомых нарушало тишину.

Грейс приехала в больницу ровно в семь утра. Кэти уже ждала ее на этаже у лифта.

— Ой, вот здорово, что приехала! — сказала Кэти. — Спасибо, что сразу поднялась, только я хотела поговорить с тобой в своем кабинете. Нет, а погодка-то тебе как, а? Вчера такая прелесть была, а сегодня, наверное, пекло будет.

В свои пятьдесят с небольшим Кэти умудрялась выглядеть лет на десять старше. Ее небрежный внешний вид являлся свидетельством абсолютного неумения следить за собой: сестринские шаровары в цветочек, белый медицинский халат и то ли мужские, то ли женские очки на цепочке, а также жиденькие волосенки, вылинявшие от цвета бордо до оттенка унылой ржавчины и торчавшие в разные стороны.

Грейс проследовала за ней по коридору до первой комнаты слева. Кабинет Кэти обычно представлял собой свалку из стаканчиков с недопитым кофе, переполненных мусорных корзинок и перекосившихся набекрень бумажных стопок, но сегодня утром он был так аккуратно прибран, что Грейс не поверила своим глазам. Еще больше она удивилась, когда увидела здесь двух посторонних — мужчину и женщину, — сидящих в креслах, обычно заваленных бумажно-журнальным хламом. Мужчина в расстегнутой белой рубашке и кремовом летнем пиджаке, широкоскулый, с вьющимися черными волосами и безумными налитыми кровью глазами навыкате напоминал сорокалетнего клубного подростка, всю ночь глушившего кока-колу. Женщина рядом с ним — тут Грейс насторожилась — была не кто иная, как Джуди Путнэм, директор службы медсестер. Выглядела она, как всегда, «на все сто», как супермодель семидесятых, — высокая, тоненькая блондинка с огромными голубыми глазами в дорогом деловом костюмчике приглушенного пурпурного цвета. Ее тоненькая ручка сжимала чашечку черного кофе. Грейс несколько раз видела Джуди, когда та расхаживала по коридорам отделения в составе комиссий из больничной администрации и общественных наблюдателей, но никак не ожидала встретиться с ней лицом к лицу в кабинете Кэти.

— Грейс, ты ведь знаешь Джуди Путнэм? — спросила Кэти, и Джуди одарила Грейс царственной улыбкой. Кэти поспешила представить ей мужчину: — А это Майкл Лэвендер.

Тот сухо поздоровался.

— Грейс, ты присаживайся в мое рабочее кресло, — сказала Кэти. — А я, раз уж такое дело, постою.

Грейс села за стол Кэти, чувствуя на себе испытующий взгляд Майкла Лэвендера. Чего он так смотрит на нее? Может, родственник кого-нибудь из пациентов? Что у них тут происходило-то?

Джуди Путнэм заговорила, как обычно, слегка шепелявя:

— Грейс, мы вызвали вас сюда вот по какому делу. К нам поступил очень важный пациент, которому нужно обеспечить самый лучший уход. Это актер Мэтт Коннер, вы наверняка слышали о нем.

— Да, слышала, — проговорила Грейс не без удивления. «Надо же, какое совпадение!» — чуть не вырвалось у нее, но она тут же спохватилась, решив, что Джоанна наверняка сама уже растрепала всем и каждому о своей невероятной встрече двухдневной давности.