Адриан смеется.

— А ты спрашивал?

— Ты же знаешь, что не спрашивал.

— Тогда ты не можешь знать. И да, у нее все идет кувырком, и у твоей задницы — то-же, несмотря на то, что ты никогда не говоришь об этом. Может, вам нужно вдвоем найти хороший способ, чтобы на какое-то время забыть обо всем?

Он встает, и я не собираюсь ничего говорить, чтобы на этот раз удержать его. Он не знает, о чем, черт возьми, говорит. С ней сейчас может происходить много дерьма, но она по-прежнему остается принцессой, а я, определенно, не принц. И не хочу им быть.

Адриан пинает мой стул, чтобы привлечь мое внимание.

— Кроме того, в процессе ты получишь массу удовольствия.

Я игнорирую его, и мы оба выходим из комнаты: он — прямо по направлению к две-ри, я — обратно к себе в спальню. Оказавшись внутри, я закрываю дверь, стягиваю через го-лову футболку и бросаю ее на пол. Шайен свернулась в маленький клубочек, темные волосы разметались по белой подушке. Как я и сказал, только слепой ее не захотел бы, а я уж точно не слепой. Нам хватает трагедий в жизни, чтобы заходить еще и дальше.

Чувствуя, что сейчас отключусь, я перелезаю через нее и забираюсь в постель. Она что-то мычит, ее тело слегка вздрагивает. Я машинально притягиваю ее близко к себе, как делал до этого.

— Ш-ш-ш, малышка. Это всего лишь я.

Она больше не издает ни звука, но берет меня за руку. Я закрываю глаза и засыпаю.

Прошлая ночь проигрывается у меня в голове в обратном порядке. Все начинается с ощущения рук Кольта на мне, потом переключается на поездку в машине, сарай, Грегори, выпивка.

У меня сжимается сердце. Боже мой. Я выставила себя полной дурой. Я была такой идиоткой! Я сжимаю веки, будто это как-то поможет избавиться от воспоминаний, но я знаю, что этого не будет. То, что произошло, уже не изменить. Не изменить ничего из того, что происходит с нами.

Нужно лишь двигаться дальше.

Начиная с этого момента.

Я собираюсь выбраться из постели и попытаться избавить Кольта и себя от объясне-ний… Я даже не знаю, каких. Не могу ничего сказать о похмелье, потому что ничего и не было помимо того, что он видел меня в таком положении, в каком не видел никто. И не должен видеть.

Я пытаюсь сдвинуться, и его рука сжимается. И только тогда я понимаю, где она на-ходится. На моей груди! Твою мать! И как мне выбраться из-под нее? Я снова пытаюсь сдвинуться, и на этот раз он шевелится.

— Доброе утро, — его голос звучит хрипло после сна.

— Привет… Мне нужно встать, но… кхм-м-м.

Он отдергивает руку.

— Черт. Прости. Привычка.

И я знаю, что должна поблагодарить его. Сказать что-то, потому что то, что он сделал, важно, и ему не нужно было этого делать. Большинство парней не стали бы. Не после всего того, что произошло между нами, но вместо «спасибо» я говорю:

— Можно воспользоваться твоей ванной?

— Конечно. Она прямо по коридору. Ты планируешь сбежать, Золушка?

Вылезая из кровати, я поворачиваюсь к нему. Большая ошибка. Огромная. Возможно, он самый сексуальный парень, которого я когда-либо видела. Он без футболки, и по его правому плечу тянется трайбл-татуировка и спускается вниз по руке. У него твердые мыш-цы и дерзкая ухмылка. И от этого я начинаю его немного ненавидеть.

— С принцессы на Золушку?

— Я шучу. Иди в ванную.

Он встает и следует за мной. Его брюки сидят низко. Не слишком низко, их поддер-живает ремень, но тонкая полоска боксеров слегка виднеется на его животе.

— Ты планируешь отправиться со мной?

— Нет, но я хотел бы почистить зубы. Знаешь, на следующий день пиво не очень-то приятно на вкус.

Уф. Он прав. Я стою в коридоре, позволяя сначала ему почистить зубы, а потом он выходит.

— Я буду в постели. Возвращайся, когда будешь готова.

Закрывая за собой день, я прислоняюсь к ней. Я не чувствую себя Золушкой. Скорее всего, Дороти из страны Оз. Я понятия не имею, что здесь происходит.

Когда мне кто-то был нужен, рядом оказался Кольт и помог мне.

А мне не нравится нуждаться в чьей-то помощи. Я не знаю, нравится ли он мне, но он рядом. Он был там. И несмотря на то, что мне это не нравится, в нем что-то есть такое, что вытягивает из меня все тайны. Будто он магнит, мое прошлое, мои тайны и моя боль — ма-ленькие частички металла, которые не могут противостоять его притяжению. Я не понимаю и даже не знаю, хочу ли я, но некоторые происходящие вещи мне приятны.

— Перестань думать так много, Шай.