– Соня?
– тихо позвал Миша.

– Ее нет, - услышал он спустя некоторое время.
– Ее нет, - это был тихий вздох, после которого последовал хриплый всхлип. Затем еще один.

Не зная, что делать, парень притянул к себе Соню. Девушка послушно прильнула к нему, и в следующее мгновение Романов почувствовал, как плечи ее задрожали. Послышались глухие рыдания, от которых ее тело начало слегка сотрясаться.

– Ее не-е-ет, - тихо взвыв, протянула Соня, сжимая его рубашку на груди.

– Тише, тише, - шептал Миша, поняв, о ком идет речь. Сжимая девушку в своих объятиях, он проводил рукой по ее спине, пытаясь успокоить. В каждом всхлипе или возгласе Сони слышалась испытываемая ею горечь, и Миша почувствовал, что внутри него все сжимается от сочувственного сожаления.

Четырхнувшись, он, поднявшись с земли, взял Соню на руки, после чего пошел к своей машине, крепко прижимая Рахмановскую к груди.

Глава тридцатать вторая

– Да, с таким настроем ты явно не смахиваешь на элитного борца.

Недовольный мужской голос заставил Соню открыть глаза. Несколько секунд проморгав и попялившись в пространство, она посмотрела на стоявшего у кровати парня. Скрестив руки на груди, Миша смотрел на девушку, слегка нахмурив брови.

– Мне плевать.

– Почему-то я не сомневался в этом, - пробормотал Романов, вздохнув и подходя ближе.

Чего он хочет, Соне знать не особо хотелось, и поэтому она прикрыла глаза, в надежде уснуть. Но ей это, увы, не удалось, так как, спустя несколько секунд на ее голову обрушился ледяной поток воды.

– Что за….?!
– она резко села, не понимая, в чем дело и тут же, принюхавшись, поняла, что была это совсем не вода.
– Пиво?!
– Соня начала отфыркиваться. Капли янтарной жидкости стекали по ее лицу и шее, попадая на одежду и постельное белье, образовывая желтые пятна.
– Ты кретин?!

– Считай это маленькой местью, - хмыкнул парень, ставя пустую стеклянную кружку на тумбочку и идя к двери.

– Слышь, ты, мститель хренов….
– начала Рахмановская, но Миша ее перебил.

– Да, смотрю, сколько тебя не мой, твое сквернословие никак не вычистишь.

– Да пошел ты!

– Уже иду.

– Долбан!

– Милая, у тебя не рот, а рупор ругани и грязи, - усмехнулся Михаил, выходя из комнаты и закрывая за собой дверь. И вовремя, так как в следующий момент послышался звон разбитого об эту самую дверь стекла.

– Придурок!
– воскликнула девушка, смотря вслед парню и сжимая в руках одеяло. Внутри нее разгоралась, злость и на данный момент ей хотелось догнать Мишу и придушить его.

‘Козел!’

Шумно выдохнув, девушка еще крепче сжала в руках ткань. Негромкий смешок вырвался у нее.

‘Надо же, этот козел пытается поддержать ее’

Ей внезапно вспомнилось, как Миша спас ее, после чего понес к себе в машину и они долго сидели у него на заднем сидении. А если быть точнее, то она просто лежала у него на руках и рыдала как маленькая девочка. И они находились в таком положении до тех пор, пока Соня не заснула.

Девушка закусила губу, сдерживая улыбку.

Миша…. Странно. Обычно такой чопорный и серьезный, он тогда был таким…. Нежным. А еще, как бы это странно и удивительно не звучало, но именно он ухаживал за ней эти прошедшие два дня, которые она находилась у него дома. Вернее в его спальне. Соня просто лежала в постели, молча смотря в точку и уходя в свои мысли.

– Дурак, - тихо прошептала она.

Внезапный звонок телефона, лежащего на прикроватной тумбочке, вывел Рахмановскую из раздумий. Вздрогнув, она повернулась к сотовому. С ее места было прекрасно видно, что написано на дисплее, так же как и имя звонившего.

‘Владимир’

Смотря на телефон, Соня не спешила отвечать на вызов. В ее голове начал складываться план дальнейших действий.

Почувствовав крепкие руки, обвивающиеся на моей талии, я вздрогнула, чуть не выронив чайник.

– Дурак, я чуть не разлила все!
– возмутилась я.

– Ну и пусть, вытерли бы все, - прошептал мне на ухо соблазнительно мужской голос.

– Власов, - начала, было, я, но парень, очевидно, все уже решил. Вырвав из моих рук чайник, он убрал его подальше, после чего притянул меня к себе.

– А где же ‘С добрым утром, любимый’?
– игриво спросил он, проводя губами по шее и слегка покусывая ее. От этих действий по коже прошелся целый табун мурашек.

‘Любимый’

Внутри что-то дрогнуло.