– Мисс Эллингтон – проскрипел Энрике, и девушка виновато взглянула на него:

– Я…Мне очень жаль. Я все вам выплачу. Сразу как найду другую работу.

Шарлин проклинала неудачу, которая всегда шла рядом с ней. Как только она решалась на нечто важное, то происходил какой –нибудь нелепый поступок, понижающий ее в глазах людей.

Выбрав между работой и отцом –последнее, Шарлин позвонила тете и предупредила ее, что скоро придет. Тетя ответила ей возмутительной тирадой, где попрекала ее за то, что она была вынуждена пойти одна в церковь.

– До свидания, мистер Мендоса –с этими словами она развернулась, чтобы уйти, но Энрике снова схватил ее за руку и тоном, не терпящим возражения, сказал:

– Я тебя подвезу. На улице темнеет, а во –вторых, идет сильный дождь.

Шарлин не могла не согласиться, что дождь не перестает идти уже несколько дней, но ехать вместе с этим извергом, она не собиралась. Уж лучше она промокнет, чем будет с ним в одной машине.

– Нет, я доберусь сама, мистер Мендоса – упрямо сказала Шарлин и попыталась освободиться от железных тисков его пальцев, но он продолжал крепко ее держать и снова повторил:

– Мисс Эллингтон, я довезу тебя до твоего дома и… -Осознав, что она не намерена ему подчиняться, Энрике обхватил девушку за талию и подняв, словно мешок, закинул себе на плечо и понес к выходу, не обращая внимания на работников, которые с ужасом, перемешанном удивлением смотрели на босса, несущего извивающуюся девушку.

Когда они оказались в салоне роскошного белого «роллс –ройса» мужчина внимательно разглядел раскрасневшуюся девушку, задержав взгляд на расстегнутых пуговицах блузки. Полная матовая грудь виднелась так отчетливо, что у него пересохло во рту.

– Вы неотесанный дикарь и хам – закричала Шарлин –Идите к черту!

После этих слов она попыталась открыть дверцу машины, но та оказалась заблокированной. Энрике коварно улыбнулся и завел двигатель, плавно поехал по ровной дороге.

– Мисс Эллингтон, закрой окно – приказал Энрике, и Шарлин прожгла его презрительным взглядом:

– Я больше не ваша служащая, чтобы выполнять все приказания.

– Если не хочешь превратиться в мокрую курицу, то стоит меня послушать – ехидно заметил Энрике, от чего девушка вспыхнула и повиновалась.

Она ощущала всем существом его ровное дыхание и не могла отвести глаза от тонких пальцев, сжимающих руль.

Почему этот мужчина все время ставит ее в глупое положение? Одним своим словом он в силах заставить ее и краснеть, и злиться. Никто никогда не оказывал на нее такое влияние, как ее босс.

Бывший босс –мысленно поправила себя Шарлин. Что она скажет тети? Эта старая женщина после смерти ее родителей отправляла деньги на учебе племянницы, а взамен также ждала, что Шарлин будет работать у Энрике Мендоса.

Она ведь обещала, что поможет тети с ее магазинчиком, а на самом –то деле сама осталась без средств на существование с погубленным именем.

Машина медленно двигалась по мокрым улицам, дождь барабанил по крыше, то замирая, то усиливаясь до такой степени, что дворники едва справлялись с потоками воды. У Энрике возникло ощущение, что впереди движется пожарная машина и доблестные пожарные пытаются остановить ее автомобиль напором из брандспойта. Энрике предавался своим грустным размышлениям о матери.

Оставшись с деспотом –отцом он получил хорошее образование и многомиллиардное состояние, однако нежности и понимания у него не было. Дамиан же получал от него самого и то, и другое, но и ему не хватало материнской заботы.

То было туманное утро, когда слуги нашли миссис Мендосу повешенной после исполнения супружеских обязательств.

Тогда маленький Энрике потерял самого главного человека в своей жизни.

И его рассеянность и невнимательность были наказаны самым жестоким образом.

Неизвестно откуда прямо навстречу ему вынырнул огромный черный автомобиль. Шарлин не успела ничего понять, как раздался какой-то визг, скрежет, потом глухой звук удара, и машина оказалась посередине проезжей части. Ремень безопасности не дал ему удариться лбом о ветровое стекло. Он судорожно вздохнул. Все произошло настолько быстро, что он не успел ничего осознать.

Шарлин просто накрыло волной липкого страха, от которого повлажнели ладони и ноги налились свинцовой тяжестью. Широко раскрытыми глазами она смотрела прямо перед собой, держась за голову и пытаясь сфокусировать взгляд на Энрике, который побледнел от страха и смотрел вперед.