Значит, сокрушайся о своей гневливости и сварливости, о тщеславии и гордости, полюби укоризны, проси у людей прощения за малейшие обиды и прочее; а так же не высокоумствуй и не лезь умом вперед, когда делом не сделала ничего, терпи все и свои недостатки; и в свое время силою Божиею ослабеют враги твои, и победишь их, как иноплеменников изгнал Господь пред Моисеем, когда евреи шли в землю обетованную.

Трудись, “что посеешь, то и пожнешь”. Еще напомню, что если будешь больше молиться со страхом и благоговением, то поймешь, что сама не можешь сделать ничего истинно доброго. Тогда молитва будет становиться все смиреннее и смиреннее, и это настроение смирения, бывшее во время молитвы, распространится и на время вне молитвы и будет поддерживаться частым от сердца призыванием имени Спасителя; обрати внимание на эти слова.

Вывод из них тот, что надо как можно больше молиться и как можно чаще обращаться к Господу во всякое время. Средство одно от всех болезней.

– ------------------

Мира, спасения и здоровья душевного и телесного

желаю тебе, бестолковый, жадный Скворец!

Уморил себя работой, переменил труд Господу на труд мамоне, ибо всякий, оставляющий правило молитвенное ради излишней суеты и увлечения земного, начинает служить мамоне, идолу, изменив Господу Своему, Творцу и Владыке, который говорит: “Ищите прежде всего царствия Божия и правды его, и все приложится, не заботьтесь излишне о том, что вам есть и пить, и во что одеваться. Я Господь ваш, заботящийся о вас”. А мы Господу не верим, слушаем древнего змия, тянущего нас к земле, чтобы вместе с ним ползать на чреве в прахе суетных помыслов и деяний.

Глупый Скворец! Других поучаешь, а сам где? Что легче, ползать ли на чреве или летать в чтении Слова Божия и св.Отцов, в молитве и уповании на Господа? Надо и трудиться, но знать меру, считаться со здоровьем, а то можно уподобиться ведь и самоубийцам. Мы должны быть страстеубийцами, а не телоубийцами, последнее может быть вменено и в самоубийство, если делаем по страсти через силы. Плачь о грехе своем и грехах, думай больше о смерти. Когда ничего не было, наверно, мечтала только об угле и куске хлеба, а когда имеешь отдельную комнату и все нужное — увлекаешься работою до смерти: сказка о рыбаке и рыбке.

Проси прощения у Господа, что уморила себя, и вперед так не делай. Утром хорошенько, не спеша, помолись от сердца, прочти утренние молитвы, сделай 100 молитв Иисусу Христу, покушай и с молитвой, без увлечения делай свои дела, а если будет охватывать страсть к работе, иди домой, сделай три земных поклона с молитвой о прощении увлечения и сохранении от вреда. Делай вообще во время отдыхов в работе, если находишься дома, три поясных поклона с молитвой Иисусовой или Божией Матери, а если не дома, то про себя 10 молитв Иисусовых, смотри, если не примешь мер — сильно повредишься. Прости меня за грубость, привет всем нашим.

Приезжать ко мне пока не надо. Исповедоваться и причащаться — у о.Сергия. Осенью после работ приедешь, если я сам не приеду.

Не забывай молиться и о мне.

– -------------------

Скворцу!

Здравствуй, Скворец, празднословный, суемудрый! Ишь ты, “я уже осуждена до сорокового дня”, дрянь ты этакая. Кто тебя осудил? Господь терпит тебя и суда не произносил и не произнесет до смерти, ждет, когда ты от слов перейдешь к делам евангельским. Услышишь суд Христов после смерти, а теперь слышишь, вернее, можешь услышать определение Божие, когда встанешь на молитву. Если в мире душевном и с сокрушенным сердцем (а не языком) встанешь на молитву, то Господь примет твою молитву по слову пророка: Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит, и ты без рассеяния, со вниманием и с теплотой помолишься. А если в плохом состоянии “без брачной одежды” предстанешь на молитву, то отвергнет тебя Господь и предаст врагам, которые ввергнут тебя во тьму суетных помыслов и разленения, и ожесточения сердечного. Вот тебе и суд Божий здесь. Но тут можно покаяться еще и исправиться. А в сороковой день, что будешь говорить? Так, не мудрствуй, а плачь пред Богом и умоляй о прощении, пока жива, чтобы не быть преданной в руки врагов на веки, как предаемся временно здесь. Прости меня. Спасайся.

Молись за меня.

– -------------------

Мать Павлина, мир и спасение тебе и твоим сестрам!

Твое письмо получил и от Лизы. Я думаю, что если вы можете понести немощь матери Анны, то ради Бога было бы хорошо взять ее и послужить ей. Ведь, доброго у нас ни у кого ничего нет, молитв тоже нет в духе, истине.

Поэтому не плохо бы было хоть немного сделать ради Христа. Блаженни милостивии..., суд без милости не сотворшим милости. Господь благословит ваше доброе дело. Будьте мирны, ибо вмире только место Божие, а в расстройстве — в каком бы то ни было — нет места Богу. Всем вам Божие благословение и помощь Божия во благое.

Да поможет вам Господь побеждать лукавого и свое самолюбие, и гордость.

– -------------

Благодарю тебя, мать Павлина, за грибы. Очень угодила. Их у нас в этом году не было, даже подосиновиков и подберезовиков не было.

Пусть никто не обижается, что я не пишу. Считаю бесполезным повторять одно и то же. Пусть читают старые письма и хоть что-либо исполняют. А то одно празднословие. Евангелие одно и то же, и две тысячи лет миллиарды людей читают и спасаются, а для нашего любопытства и тщеславия надо всегда что-либо новенькое. У меня уже и здоровье не позволяет писать и, тем более, приехать.

М. я писал то, что было нужно и спасительно, а она не приняла мои слова, а оправдывалась всячески вместо того, чтобы сказать искренно: простите за все. Никогда и нигде не принимали самооправданий, хотя бы человек был и прав. Самоосуждение спасало, а самооправдание губило людей, если не каялись хоть потом.

– ------------

Просишь написать тебе. Утопающий хватается за соломинку, так и ты в своем душевном неустройстве ищешь поддержки в ближних своих. Мой жизненный опыт привел к тому взгляду, что никто нам не может помочь: ни сам себе, ни другие люди, а только Господь. Твое душевное состояние не только не улучшается, а делается временами невыносимым и потому, что у тебя мало надежды на Бога. Ты смотришь на свои грехи и верно считаешь, что за них, по справедливости, должна бы пострадать в будущей жизни и даже здесь перед смертью, и по смерти на мытарствах, и далее. Но если так думать, забыв о любви Божией, то можно придти в полное отчаяние. Разве можно так смотреть христианину?