Эта обязанность служащих и стала краеугольным принципом системы. Обойти ее или переиграть на уровне софта невозможно. Чарльзу Мэрфи — и тому приходится выскальзывать из тесных объятий своего интерфейса, поднимать дрожащую руку — единственную, которая у него функционирует, — и долбить вслепую по стандартной клавиатуре, пока ему не удастся задеть одновременно «Control» и букву «V».

Я немного постоял у входа в его стойло-ячейку, глядя, как он мыкается. Бедняга. По опыту я уже знал, с каким непроходимым упрямством он пытается сам себя обслуживать при взаимодействии с материальными объектами: но все же мне ужасно хотелось ему помочь. Вот только какой бы выдумать способ помощи, чтобы он не чувствовал себя униженным? Да, церебральный паралич — не шутка.

Но оставим эту веселенькую тему.

Кстати, само сообщение было великолепным образчиком МДИ-мышления. Уолтер Дафф разослал эту весть — с грифом «СРОЧНО, ВЫСЛАТЬ КОПИЮ В КАЧЕСТВЕ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ» — всем пользователям Административно-обслуживающего подразделения. Включая сотрудников наших филиалов на других континентах. Будут идти годы, и зеркальные копии этого сообщения ежедневно будут возвращаться на рабочую станцию Даффа: люди, случайно забредающие на «спящие» почтовые ящики, чертыхаясь, будут выбираться «контролом-Вэ» из этого сообщения, чтобы вернуть себе власть над своими рабочими местами. МДИ придется архивировать тысячи и тысячи копий этого сообщения, тратя гигагибайты полезного инфопространства. Оно займет свое место в рядах других архивированных по глупости сообщений, хранящих для любопытных потомков насущные подробности футбольных матчей, кулинарных рецептов, похабных «анекдотов дня» и прочее культурное наследие начала XXI века.

Не верь поговорке «алмазы навсегда». Алмазы — сотрутся, электронная почта останется.

Как только я подтвердил и стер последний экземпляр сообщения, пришло новое и вновь заблокировало все станции. Правда, оно было менее идиотским: через 30 минут общее собрание в конференц-зале нашего родного АОП (Административно-Обслуживающего подразделения). Я вновь обежал вокруг отдела, выпуская компьютеры из капканов, а Бубу тем временем расконспирировал и запустил наш экземпляр «Мясорубки для локальных сетей». Мы разошлись по нашим стойлам, напялили видеоочки и инфоперчатки и приступили к решению серьезного вопроса: кто останется нянчить серверы, пока все остальные будут отсиживать задницы на собрании.

Для шести — восьми чудаков, которые все последние годы прожили в юрте посреди Внутренней Монголии и никогда не играли в «Мясорубку», — знайте, что это то самое, ради чего была изобретена виртуальная реальность. А выглядит «Мясорубка» вот как: вы и горстка ваших ближайших друзей отправляетесь в трехмерный виртуальный мир. Это может быть разрушенный замок, государственная биржа труда или еще какое-нибудь кошмарное местечко. Ваша задача — найти друг друга, состыковаться и сделать все, что требуется по сценарию: надыбать оружие и сокровища, выйти живыми из схваток с зомби, демонами, регистраторшами и прочими мерзкими, кровожадными существами — словом, обычное дело. Собрав все нужное и устранив всех ненужных, вы пробираетесь к выходу и конвертируете добычу в призовые очки для следующего раунда.

Таковы правила — в теории.

На практике в «Мясорубку» играют совсем по другим правилам — если это вообще правила. Окажись в реальной «Мясорубке» сам Бэтмен, ему мигом бы завязали рейтузы двойным гордиевым узлом — не снимая их с владельца. А всего делов: телепортируешься в виртуальный мир, хватаешь самую большую алебарду, какая только попадается тебе под руку (предполагается, что твоя рука уже в стальной рукавице), и идешь мочить своих Друзей.

Тогда и добычей делиться не придется, и личностная мотивация сильнее. И виртуальность становится намного ближе к реальности.

Шлемофон — надет, микрофон — включен, видеоочки — отфокусированы, перчатки — натянуты на руки. Пулей пролетев через заставку и меню, я вывел из анабиоза своего любимого персонажа и окунулся в игру. Реальность растаяла, потекла струйками по стенкам…

Вновь полуразрушенный замок. Я стоял в передней. Слышалось, как чешутся и повизгивают блохастые крысы, пробегая у самых моих ног, да скрипят заржавленные петли входной, парадной двери у меня за спиной. Назад дороги нет: много раз я пытался обернуться как можно быстрее — и всякий раз обнаруживал, что дверь уже захлопнулась. Я спешно огляделся по сторонам — убедиться, что я пока один и что мы по-прежнему играем на четвертом («По щиколотку в крови») уровне (как-то раз Бубу случайно запустил пятый — «Брайан Де Пальма встает не с той ноги» — уровень, и не успел я трех шагов ступить, как стая скаутов-мутантов содрала с меня кожу. Заживо).

Ни единой души. Отлично. Удержавшись от соблазна выдернуть из кольца на правой стене еле тлеющий факел (прикосновение к нему откидывает крышку потайного люка, и игра на этом кончается), я слился с сумраком в районе левой стены и направился к пиршественному залу.

Перед самым входом в него (украшенным стрельчатой аркой), я замешкался. Путь к залу из передней был сопряжен с некоторым риском. Если людоед не спит, он совсем рядом — подпирает арку слева. Стандартный протокол встречи с людоедом включал в себя следующие процедуры: вбежать в зал, привлечь его внимание, выбежать назад в коридор, затаиться и ждать, пока разыскивающий тебя людоед не проколбасит мимо. В этот самый момент приставляешь свой дробовик к заднице великана и спускаешь курок, украшая его кишками всю стену напротив. На взрывающихся внутренностях дизайнер игры оттянулся от души.

Беда была в том, что для всего этого требовался дробовик — в данный момент преспокойно висевший на стене оружейной. Если б я попал в замок через садовую калитку или дверь для посудомоек, дела обстояли бы куда лучше — а так, похоже, песенка моя спета.

Запасной вариант: понадеявшись, что людоед дрыхнет, стремглав перебежать через пиршественный зал и, по возможности, добраться до потайной двери за гобеленом в галерее, прежде чем людоед догонит и приготовит из твоих мозгов фарш. Некоторое время я колебался.