Дима тут же подавился воздухом, судорожно закашляв. Света мгновенно подскочила к нему и со всей силы врезала ему по спине, что очень даже мощный парень покачнулся и чуть не упал на землю. Он медленно перевел взгляд на девушку и убийственно посмотрел на нее.

– Милый, ты подавился?
– тоненьким голоском спросила Света, состроив заботливую мордашку.

Не отрывая от нее пристального взгляда, Дима как бы между прочим поинтересовался у меня:

– Сестренка, ты сильно расстроишься, если я убью твою подругу?
– мысленно подсчитав все плюсы и минусы, я все-таки решила, что Матвеева мне еще пригодится, о чем тут же и сообщила, - Что ж, женщина, на сегодня тебе повезло.

На полянке, на которой мы начали разбивать уютненький лагерь, секунд на десять воцарилась тишина, нарушаемая только тихим свистом какой-то пташки и почти неслышным шебуршанием в кустах. Этакая немая сцена: парень и девушка, стоящие в полуметре друг от друга и пристально глядящие друг другу в глаза (а они неплохо смотрятся вместе!), еще одна пара, сидящая в обнимку и прямо-таки излучающие спокойствие и умиротворение и я, перебирающая бредовые мысли в своей голове. Я не видела Артема, стоящего чуть позади от меня. Не видела, как он как-то слишком уж внимательно рассматривает мой профиль со странной задумчивой полуулыбкой. Не знала, о чем он сейчас думает. Но, думаю, об этом не знал никто, кроме него.

– А когда будем сосиски жарить?
– тихо спросила Света, разрядив обстановку. Все весело засмеялись, уловив комизм ситуации.

Да, эта битва закончилась ничьей, но это еще далеко не конец войны. Пора задействовать тяжелую артиллерию. Держитесь, мальчики!

– Это что?
– скривился только что подошедший Дима, заглянув в котелок, повисший над потрескивающим костром.

– Это...
– я с сомнением покосилась на тихо побулькивающее густое варево подозрительного коричнево-зеленого цвета, - Суп... Наверное.

Девчонки сбежали переодеваться в более легкую одежду, последовав моему примеру, так как солнце упорно продолжало жарить, не обращая внимания на дату в календаре, оставив меня оправдываться перед парнями, которые как раз закончили рубить полено на маленькие бревнышки для костра.

– Издеваешься, sister?

Я удрученно вздохнула и неуверенно помешала деревянной ложкой наш "обед". Выяснилось, что ни Маша, ни Света, любившие ходить по походам, совершенно не умели готовить еду в экстремальных условиях. Пока я радостно переодевалась из этого кошмара в короткие белые шорты и верх от купальника светло-золотистого цвета, девушки успели намешать всего помаленьку из содержимого сумки: консервы, огурцы, помидоры, соленые крекеры, вареные яйца, картошку...

– Матвеева сказала, что это рыбный суп.

– Да?..
– братик осторожно выхватил ложкой размокший крекер и скривился, - Нет, она не будет моей женой. Никогда.

За моей спиной раздался хохот, и я отпрыгнула в сторону с громким визгом, опрокинув раскаленную кастрюльку ногой. Мой голос повысился на несколько октав, когда я почувствовала жжение на нежной коже. Черт, что же мне так везет?!

Крик резко затих, и я мгновенно забыла о своей "боевой травме", когда увидела обладателя смеха. Артем, одетый в одни светло-серые свободные штаны с любопытством оглядывал меня, а когда взгляд дошел до моих глаз, которые смущенно осматривали накаченное загорелое тело с кубиками пресса (до этого он смотрел немного ниже), парень насмешливо хмыкнул.

– Нравится, девочка?

"Какое у него тело!" - восторженно завопил голос в моей голове, загоревшись каким-то странным желанием, отчего мои пальцы почему-то дрогнули.

Я икнула и тихо пискнула, вспомнив, что я, собственно, немного инвалид:

– Нога!..

– Тебе нравится моя нога?
– немного растерянно произнес Артем, не ожидая от меня такого признания.

– Идиот, - заскулила я, схватившись за лодыжку, и посмотрела на кожу. О, лучше я этого бы не делала! На коже с ровным бронзовым загаром красовался красный ожог - я еле сдержала очередной визг.

Боли я боялась всегда. Безумно. Однажды, лет в семь, меня укусила оса, и я своим ором распугала весь двор, в котором до этого мирно играла в песочнице. Зачем-то помимо скорой помощи кто-то вызвал милицию и пожарку, видимо, подумав, что бедного ребенка режут на кусочки за то, что он поджег квартиру. В общем, перестраховались. Врач, который приехал на удивление быстро, обработал мне укус и с добрым смехом пожаловался моей маме, что теперь одно его ухо больше никогда не сможет слышать. С того случая прошло много лет, но я все равно боюсь насекомых, огня, агрессивных людей, остро-режущих предметов и - на всякий случай - воды.

Артём "ойкнул" и присел рядом со мной на корточки.

– Дуреха, - он поймал, кинутые Денисом, антисептические салфетки и какой-то флакончик с мазью и осторожно прикоснулся к покрасневшей коже прохладной тряпочкой. Я не стала сдерживать облегченный стон, отчего парень как-то странно посмотрел на меня потемневшими глазами и открыл тюбик.

– Нет!
– воскликнула я, пытаясь отползти назад. Больше боли я боялась только одного. Лекарств.

– Ангел мой, не надо быть еще большей дурой, чем ты есть на самом деле.