Шрифт:
С этого и началась ее уверенность в существовании второй реальности – слишком уж живым он ей казался.
На следующую ночь все повторилось, только теперь они встретились не в странном помещении, как в прошлый раз, а в ухоженном парке.
Вспомнить, о чем они говорили, оказалось легче – он рассказывал ей какие-то заманчивые истории, и она даже решила записать парочку на будущее. Теперь она жила этими снами. Жаль было только, что все это приходилось держать в тайне.
Через пару недель после начала их встреч во сне она обнаружила, что даже днем может слышать его голос, и, соответственно, разговаривать с ним. Она безумно обрадовалась своему открытию – теперь вовсе не обязательно было засыпать, чтобы
поговорить с ним.
Проходило время, и она научилась видеть его как сквозь толстое стекло. Сначала это было неудобно – приходилось напрягать сознание, чтобы отодвинуть рамки окружающего мира, но постепенно она научилась делать и это.
Он постоянно был рядом – мог утешить и развеселить в трудную минуту. Она рассказывала ему все до последней капли, и он понимал ее.
Вскоре их встречи перестали содержать в себе одни разговоры. Ей нравилось сидеть у него на коленях, уткнувшись в плечо; нравилось обнимать его за шею и щекотать губами ухо. Кажется, даже ее подушка теперь напоминала о нем.
А потом появились его губы. Только он мог затянуть ее в эту трясину, из которой не хотелось даже пытаться выбраться – настолько сильно она нуждалась в ней. И когда он обнимал ее одной рукой, а другой вычерчивал контуры на ее лице, ей казалось, что она навсегда пропала.
Что она заболела болезнью, от которой нет лекарств. От которой даже время редко излечивает до конца. И эту болезнь люди назвали любовью.
Она предала его. Неожиданно ее посетила мысль о том, что она должна начать жить настоящей жизнью. Что она должна выбросить его из головы. Но это оказалось не так просто.
Для начала она должна была избавиться от этих снов. Он был настойчив, и вскоре она поняла, что взяла на себя непосильную задачу. Она стала пить таблетки для крепкого сна, что для нее означало сон без сновидений, а днем она старалась не слышать его голоса.
Получалось из рук вон плохо. В ее голове непрерывающейся вереницей кружились эти сны. Сны с ним. Сны, в которых она была счастлива. И днем она не могла уйти от него, он преследовал ее повсюду. Даже не сам он – его тень. Его отражение. И его чарующе-нежный голос с мягким, едва произносимым "т".
Она держалась около полугода. И если бы она, наконец, не прекратила пить дурацкие таблетки и абстрагироваться от его голоса, то, наверное, сошла бы с ума. Она снова стремилась увидеть его как сквозь толстое стекло – и первоначально не получалось.
Когда она увидела первый после большого перерыва сон с ним, она была почти на грани. Он ждал ее в том самом парке. Сначала их отношения были скованными, но со временем у них получилось все вернуть.
Однажды поздно вечером, когда она уже лежала в своей кровати, ей вдруг
подумалось, что с ними будет, когда она станет взрослой.Неужели все закончится? Уснув, и сидя во сне у него на руках, она поделилась с ним этим. И, не выдержав, уткнулась ему в плечо и разрыдалась.
Она молила, чтобы он не покидал ее никогда. Второго раза без него она не выдержит. Она так боится, что скоро станет взрослой…
Он успокоил ее всего парой слов. Пообещал, что всегда будет рядом. А сам уже знал, что ее волнения – это сигнал. И скоро все закончится.
Прошло всего пару месяцев после их разговора, когда она поняла, что выросла. И на этот раз это была уже не ее причуда. Ей стало сложнее смотреть на него, слышать его голос. Сны оставались четкими, но она знала, что скоро конец. И каждую секунду с ним старалась провести с пользой.
Она любила его, и в глубине души сидело осознание – она не сможет забыть его. Как бы ни старалась. Когда она почти перестала видеть и слышать его, она поняла, что скоро наступит их последняя встреча во сне. И тогда она скажет ему все.
Поблагодарит за то, что он дал ей за эти два года. И пообещает, что будет всегда любить его.
Он ждал ее в неизменном парке – сидел на их скамейке, укутанный в плед. И она подумала, что даже если он всего лишь плод ее мечты, ее фантазия – он прекрасен. И сегодня еще принадлежит им.