– А чего ты на меня-то смотришь? – раскраснелся он.

– Так ты у нас спец по этой части. Ты у нас девушек калечишь. Как мне Юличку жалко.

– Не зови её так, – ещё пуще покраснел Федя.

– Успокойтесь оба, – не выдержал Макс. – Вася, вы наверное идите, поищите её подружек, а я попробую её успокоить.

Он и Константинов обменялись странными взглядами, от чего у меня засосало под лопаткой. И Вася увёл пререкающуюся парочку подальше от нас. Но я продолжала смеяться, а когда они скрылись, я ещё сильней стала смеяться.

– У тебя истерика. Только я не вижу повода для неё. Он ничего такого смешного не сказал, так чего ты закатилась?

– Не знаю… ик. Ну, вот ик, ик-кота началась.

– Перестань смеяться.

– Не могу… ик, но ик… хочу.

– Ладно, я не вижу другого выхода. Нужно тебя напугать.

– Не ик над... – но прежде чем я договорила, он меня поцеловал. Тут же прошёл смех. На его место пришли удивление, смущение и растерянность… и икота.

– Сдурела?
– взвыл он, когда отстранился от меня.

– Это ты сдурел ик, чего людей ик целуешь ик без предупреждения.

– Что? По-твоему, я должен был сказать: «Сейчас я буду тебя целовать, так что приготовься», так что ли?

– Угу.

– Ты больная.

– Ты чего это её обижаешь? – закричала Светка. Как же они вовремя вернулись. – И почему ты ещё не разделась? И чего ты с ним тут делала?

Ик, ик, ик, моя икота нарастала.

– Ей нужно попить. Пойдём, вроде столовая работает, – потянула меня Ирка. И я послушно пошла за ней.

– И что это было? Что ты ей сделал? – наступала Света на Макса.

– Тебя это не касается. Это наши проблемы. Лучше разберись со своими. Я пошёл.

– А ну стоять! – схватила она его за рукав куртки.

– Отпусти, а не то... – прорычал он.

– Макс, ты её не тронешь, – так же прорычал подошедший Вася.

– Конечно, я её не трону. Она девчонка, я что, больной, с девчонками разбираться.

– Отпусти, – повторил он, и Света отпустила. Она смотрела куда-то в пустоту. На глазах навернулись слёзы, и она рванула прочь. Вася за ней.

А Зине ничего не оставалось делать, как пойти за нами в столовую.

Когда она к нам подошла, я уже не икала.

– А где Светик? – поинтересовалась я.

– Убежала.

– Как убежала? – одновременно спросили мы с Иркой.

– Да вы не волнуйтесь, Вася побежал за ней. Так что она в хороших руках.

– Что у вас с новеньким случилось-то?

– Потом расскажу.

– Так мы пришли веселиться? – спросила нас Ирка. Мы кивнули. – Так чего сидим, пошли танцевать.

– Пошли.

На входе в спортивный зал у нас полезли на лоб глаза. В зале был приглушённый свет, много народу, со стороны окна стояла ди-джеевская вертушка, и посередине зала под самым полотком висел огромный диско-шар.

Вдруг свет погас, и пришёл в движение диско-шар. Вокруг всё стало переливаться. Все затихли в предвкушении веселья. И после небольшой паузы заговорил ди-джей:

– Вы готовы оторваться сегодня? – в ответ раскат оваций и визг. – Ну что ж, тогда начнём!

Глава 7.

Заиграла энергичная музыка, из-за которой хотелось визжать от восторга. Она бодрила и сводила с ума. Толпа тел двигалась в такт мелодии, как одно живое существо. И нас это всё больше и больше затягивало.

А где-то в начальном блоке, на подоконнике третьего этажа сидела Светка и рыдала, уткнувшись в грудь Константинова. Тот мужественно терпел и не шевелился.

– Знаешь, - всхлипнув, начала Светик, - ты сволочь.

– Знаю.

– Ты самый ужасный человек, которого я когда-либо встречала, – всё также уткнувшись ему в грудь, говорила она. – Я тебя даже ненавидеть не могу. Зачем ты так со мной поступаешь?

– А кто говорил, что будет легко? Мы слишком долго с тобой были вместе, и это вошло у нас в привычку.

Она отпрянула от него. Эти слова являлись чистой правдой и больно резали по сердцу. Как же ей хотелось, чтобы всё было по-другому.

– Я люблю тебя, – прошептала она куда-то в сторону.

– Знаю.

Светка зажмурилась. Как часто она слышала от него это «знаю», но никогда «я тоже». Она мечтала и надеялась, что он тоже её любит.

Никто из нас не знал, какие тревожные мысли крутились в её голове, когда они расстались. Ни я, ни Зинка не догадывались, что Светка хотела наложить на себя руки. И если бы нам такое сказали, мы бы никогда не поверили в это.