Проснулась я в своей комнате, от ярко вспыхнувшего света и музыки. Настроение было отличное. Сделав зарядку, и приведя себя в порядок, села завтракать. Каша! Мое любимое блюдо! И отвар сегодня вкусный. После завтрака, я отправилась, как и все люди этого мира на работу. Я твердо шла к своей цели в потоке таких же, как и я людей, и была счастлива. Встав у плиты, я прочитала рецепт и начала готовить. Первым делом я вымыла руки - гигиена это наше все. Попутно заметив, что татуировка у меня на запястье желто оранжевого цвета, но меня это нисколько не волновало. Я начала готовить обед для людей этой планеты. Примерно на середине готовки внутри меня лопнул шар, и пришло понимание, что мою волю все-таки подавили и превратили меня в куклу. И я добровольно и с радостью готовила! На плите зашипела и зафыркала, все та же каша, которую ели и на завтрак, и на обед, и на ужин. Помешав, ее ложечкой, пришла к разумной идее - чтобы избежать повторения вчерашней истории и дальнейшего лишения воли, нужно притвориться, что я, все еще подчиняясь общей идеи, и не чем не выделяться. И если мне уж и продолжать дальше готовить эту кашу, то путь она будет хотя бы не такой пресной и обычной. Я отправилась на поиски приправы и того, что бы помогло мне изменить данное блюдо. Минут через десять, когда я поставила кашу в духовку (пытаясь превратить ее в запеканку) и отошла к столу, татуировка резко покраснела, и тут же за моей спиной раздался взрыв. Похоже, на этой планете я не смогу провести вечер и ночь, в сознательном состояние - это были мои последние мысли в тот день.

Моей щеки дотронулась холодная ладонь, и я резко раскрыла глаза. Надомной склонялся Владлен.

– Помниться вчера ты была против готовки и сегодня взорвала кухню, что ж возможно работа с детьми получится у тебя лучше, чем готовка. Надо же женщина, не умеющая готовить!
– И покачивая головой, он оставил меня отлеживаться в постели.

Спина ужасно болела, от полученных ожогов, обезболивающее на меня не действовало, как и другие лекарства, оставалось только ждать, пока организм сам не излечится. Процесс немного ускоряла сыворотка в моей крови, но не избавляла от боли. От этой боли спасала только темнота, в которую я с радостью отпустила сознание.

Самое приятное, это то, что когда обморок сменился просто глубоким сном, мне снова приснился Он.

Мы находились на залитой солнцем поляне, он стоял в середине, а я с краю. Улыбаясь, я побежала к нему, по пути заставляя белые парашюты одуванчиков взлетать в голубое небо. Подбежав к нему, уткнулась носом ему в грудь и обняла, при этом шепча, как же я по нему соскучилась. Он с какой-то заминкой положил руки мне на спину и начал успокаивающе поглаживать.

– Где ты, мой капитан?
– Нежно спросил он, прижимая меня крепче к себе. Я вздрогнула и отстранилась, он с неохотой, но отпустил меня.

На меня смотрели немного удивленные и обеспокоенные его глаза. Но это был не тот человек, который посещал каждый мой сон на протяжении всей моей жизни. Он никогда не называл меня капитаном.

– И даже в мои сны пытаетесь проникнуть!!!
– Проорала я, смотря в небо и чувствуя, что из глаз катятся слезы. – Неужели ваш идеальный мир и на сны воздействует?!

– Аделина, - с болью и отчаянием в голосе проговорил он.
– Кто они? Где ты? ... ЛИНА!!!
– Прокричал он, пока я падала в темноту.

И вот я снова на той же поляне, только уже я в центре, а он стоит с краю. Он бежит ко мне, хватает и кружит по поляне.

– Моя принцесса! – Поставив, наконец, меня на ноги прошептал он мне, вдыхая запах моих волос. Я улыбнулась, зная, что на этот раз это действительно он...

Сегодня второй день того, как я сижу с детьми. Небольшая группка мальчиков и девочек пяти шести лет. Вчера я смогла найти с ними общий язык. Я рассказывала и показывала в лицах им истории про космос, путешествия, дальние планеты, храбрых капитанов и злобных пиратов и дам сердца каждого героя. Конечно, большинство информации приукрасила, больше рассказывая сказки, чем о реальной жизни, но это ведь дети. И пока в их возрасте можно и даже нужно верить в сказки и волшебство.

Когда я зашла, малыши побросали свои игрушки и кинулись ко мне.

– Лина, Лина! – Слышалось со всех сторон. Меня теребили и тащили к маленькой скамеечке, где я вчера просидела целый день, даря детям волшебство сказок.

Но сегодня детям не суждено было услышать сказку, как потом оказалось, в обще им больше не было суждено послушать моих сказок.

В комнату вошли охранники и под конвоем увели меня к Владлену.

– Что же мне с тобой делать, а? сплошное недоразумение? Из-за твоего упрямства погибло трое солдат, из-за взрыва на кухне по твоей вине пострадало тридцать женщин, не говоря уже про то, что помещение кухни предстоит ремонтировать. Ты забила детям голову глупыми сказками и сейчас они только, и говорят про путешествия, в которые они непременно отправятся, как только подрастут. – Рассуждал вслух пенсионер, расхаживая по своему кабинету, в то время как меня с силой удерживали на стуле два охранника, хотя я не видела в этом смысла, бежать мне было не куда.
– Ты ломаешь систему в самом ее центре! Так что же с тобой делать? Сыворотка подчинения на тебя действует в больших количествах, и то ненадолго. Убивать тебя нельзя, здесь нет убийств. Запереть? Людям станет любопытно и это снова пошатнет систему. Что с тобой делать?!

– Отдать свободу и корабль. Тогда я смогу убраться с этой «идеальной» планеты! – Я попыталась встать со стула, но мне не дали даже пошевелиться до боли сжав плечи.

– Нет, девочка, нет. Отпустить тебя не выход. Ты расскажешь о нашем идеальном мире, и сюда рванут толпы людей и нелюдей, за миром. А воспитывать мир в человеке нужно с детства, долгие годы взращивать и контролировать каждый вздох. Тогда и только тогда наступает гармония. Ты тоже ее поймешь. – И уже обращаясь к охранникам:

– Вкалывать ей каждые пять часов двойную дозу сыворотки, и отправить её работать в теплицы, где нет автоматического оборудования. – Охранники кивнули, и плече пронзила боль укола.

Каждый день изо-дня в день всю неделю я напоминала зомби. Из-за постоянного ввода инъекции для подчинения сыворотка не успевала вывести негативные частицы. Это по сравнению, как алкоголизм, только начинаешь трезветь, снова выпиваешь и по-прежнему пьян. Но кое-что сыворотка все же смогла уберечь от влияния - мой разум, подчинив полностью тело. Я понимала, что происходит, но не могла ни чего поделать, чтобы изменить это.