Какой он самоуверенный. Я решила послушаться парня – вдруг Злоба и вправду решит слишком сильно отыграться на самых последних студентах – от него все чаще выходят с пересдачей.

– Таня, я пойду все же, – подошла я к одногруппницам, – можно?

– Ой, хорошо, что ты! – обрадовались они тут же. – Быстрее, быстрее иди! Злоба уже ждет. Удачи тебе!

– Спасибо, девочки, – ответила я с дрожью в голосе и открыла дверь, ожидая, что темнота студенческого ада меня ослепит, но, однако, этого не произошло, и меня встретил вездесущий солнечный свет, попадающий в средних размеров аудиторию через большие новые окна.

Я, настороженно глядя по сторонам, вошла в нее. Несмотря на обилие света, которого так не хватало в коридоре, казалось, здесь даже температура воздуха ниже, и всюду царит гнетущая атмосфера. Лица одногруппников были мрачны и унылы, и только лишь в одном месте все цвело и пахло – за преподавательским столом, где развалился «замечательный» учитель и просто хороший мужчина Василий Петрович. Когда я подошла к столу с зачетной книжкой, он как раз слушал девушку, прозванную Нинкой Мисс Ботаничка, подругу той самой Ольги, которая приворожила Толика. Она сидела и с печальным лицом рассказывала что-то о международном праве журналистов.

Злоба с нездоровым скепсисом слушал студентку, всем своим видом показывая, что своим монотонным рассказом она ему сильно надоела. Да и журналистов он терпеть не мог, и даже на какой-то лекции заявил, что «этим марателям бумаги вообще в правах отказать надо!»

– Здравствуйте, – тихо произнесла я.

– Новая жертва! – вместо приветствия сказал Василий Петрович. – Берите билетик, давайте зачетку. Не забудьте мне телефончик отдать, и сумочку поставьте на вон ту парту. Хорошо, билет номер шесть, идите и готовьтесь, Радова. И не смотрите на меня так испуганно – я не кусаюсь. Но гавкать могу, – и преподаватель засмеялся своей очередной глупой шутке. – Вторая парта, девушка, дальше не уходим.

Я опустилась на вторую парту на четвертом ряду – самом ближнем к стене и со вздохом изучила билет. Сердце екнуло – один из вопросов – «Специфика правосубъектности международных организаций» был мне совершенно незнаком, зато во втором – «Территория в международном праве. Виды правового режима территорий» я немного разбиралась – помнила теорию. И что теперь делать? Писать ответ только на тот вопрос, что я помню? Если я скажу Злобе, что смогу рассказать только один из ответов, то сомневаюсь, что он обаятельно улыбнется и скажет: «Ничего страшного!»

Наверное, сначала я напишу то, что знаю, а потом попробую на свой страх и риск отправить смс Нинке – вдруг препод уйдет или ему позвонят?

Увы и ах, ни уходить, ни звонить рыжий мужчина не собирался. Напротив, слушая очередного студента, он курсировал по аудитории и пристально наблюдал за всеми.

– Списывают только трусы, Кораблев, – ехидно говорил он, – даже и не думайте о том, чтобы достать сотовый телефон. Я знаю, что у вас есть второй. Госпожа Анисимова, если вы еще раз повернетесь в сторону парты господина Ежова, я выгоню вас обоих. Ого, как строчит госпожа Тайцева. У вас рука не железная? У меня бы давно отвалилась. Госпожа Радова, а что же вы так медленно пишите? Неужели не выучили?

Старый перечник. Естественно, я не выучила, иначе не сидела бы с таким растерянным лицом, став на ближайший час клоном уныния в твоем личном царстве, подобно остальным однокурсникам.

На второй вопрос я кое-что написала, но на первый так и не смогла ответить. Лишь задумчиво грызла ручку и удостоилась из-за этого вопроса от Василия Петровича: «Голодны?»

Через какое-то время я уже думала уйти вслед за Наташей Анисимовой, которая отказалась отвечать, вызвав бурю восторга у Злобы, но, наверное, мне помешала судьба. В тот момент, когда я хотела уже подняться, распахнулась дверь, и в аудиторию, в которую тут же умудрился заглянуть десяток любопытствующих студентов, вошел мой научный руководитель.

– Василий Петрович, – улыбнулся он обворожительно, – можно вас потревожить?

– Ты уже потревожил, – недружелюбно глянул на него Злоба. Молодых преподов он не любил. – Экзамен, вообще-то. Что случилось?

– Можно ли мне забрать заявление у моей студентки? – не переставая улыбаться, спросил тот.

– А в другой раз ты не мог ничего забрать у твоей студентки? – не стесняясь, называл молодого работника образования на «ты» его опытный коллега. – Тебе нужно это сделать именно во время моего экзамена?

– Прошу прощения, я срочно должен уехать и не могу ждать, – опустил глаза в пол мой руководитель.

– Ждать он не может. Забирай, – милостиво разрешил Злоба, – и быстрее, вдруг студиозусы под шумок спишут. Мое старое сердце этого не выдержит.

– Екатерина, я у вас хочу забрать то самое заявление, – подмигнул мне препод к моему безмерному удивлению, направился к моему столу.

Какое еще заявление? Хорошо, что я не сказала этого вслух, иначе Злоба, с любопытством крадущийся следом за коллегой, выгнал бы его взашей.